Чтобы сознание могло возникнуть, нужен предмет – предмет осознания, предмет овладения. Предмет этот – культура; в каждый данный момент – некая часть культуры, которой надо овладеть здесь и сейчас. Хрестоматийный пример, который анализировали и П. Я. Гальперин, и А. И. Мещеряков, и Э. В. Ильенков, – ложка: культурный предмет определенного назначения, и пользоваться им надо научиться. Никуда не денешься, «мордой» («лапами») в другой культурный предмет – тарелку – тебя не пустят… Только ложкой. Или вилкой. Или – в Китае, в Японии – палочками. Но не «мордой» и не «лапами».
Это я вспомнил предельно эмоциональное описание Э. В. Ильенковым детского протеста против ложки: «Отпихивает, он не хочет, он лезет „мордой” в тарелку». То есть пытается лезть, а между его «мордой» и тарелкой снова и снова вставляют ложку. И вкладывают ее в «лапы», тем самым превращая их в руки. “Потрясающе неудобный предмет”, – изумляется А. И. Мещеряков. До чего же, оказывается, это сложно – зачерпнуть ложкой пищу и донести до рта, не вывалив на себя!
На примере овладения ложкой А. И. Мещеряков и другие авторы показывали, во-первых, как формируются навыки самообслуживания. Во-вторых, на этом примере подчеркивалось, что педагогу необходимо строжайше дозировать свою руководящую («рукой водящую», – поясняет Э. В. Ильенков) активность, дабы не подавить на корню собственно детскую. Но ведь при овладении ложкой, как и любым другим культурным предметом, формируется не только соответствующий навык, не только соответствующее действие, а и целая система образов, без которой пользоваться ложкой по ее назначению было бы просто невозможно. Пока не сформирована соответствующая система образов, невыполнимо никакое сознательное, произвольное, целенаправленное, «целе-сообразное» действие. Так что в совместно-разделенной деятельности скрыта и тайна формирования сознания вообще и воображения в частности.
В книге Э. В. Ильенкова «Об идолах и идеалах» глава о воображении называется «Что на свете всего труднее?» и на этот вопрос тут же дается ответ эпиграфом из Гете: «Видеть своими глазами то, что лежит перед ними». Так Ильенков сразу указывает на фундаментальную функцию воображения, которую в тексте характеризует следующими словами:
«Форма психической деятельности, обеспечивающей “превращение”, воплощение “во образ” чисто физического факта, и есть воображение. Деятельность воображения как раз и соотносит зрительные впечатления с реальными формами вещей, с теми самыми реальными формами, с коими человек имеет дело прежде всего в реальной предметной жизнедеятельности, там, где он сам выступает не как “созерцающее” существо, а как реальное материальное тело среди других столь же реальных тел… И только соотнося