Зато с перспективами распространения французской косметики все обстояло как нельзя лучше. Сразу пять авторитетных местных фирм изъявили желание представлять интересы «Гермеса». Все пять вечеров Геннадий провел в ресторанах, ужиная по очереди с первыми лицами компаний – соискательниц выгодного партнерства. К вечеру пятницы от обильной ресторанной пищи у петербургского гостя начало пучить живот.
Геннадий предложил всем пяти руководителям к понедельнику представить бизнес-планы совместной с «Гермесом» коммерческой деятельности. Загрузив уважаемых людей писаниной, сам вознамерился как следует отдохнуть. Решил, что он, как никто в этом городе, заслужил право на отдых. Едва утром в субботу протер глаза ото сна, сразу же стал размышлять над тем, как лучше этим правом распорядиться.
Ему пришли в голову всего две мысли: поехать в станицу Островскую на поиски следов Лазаря Черного или отправиться в самое лучшее волгоградское казино. Возможно, разгадка дедовской тайны была всего в нескольких десятках километров от города. Но Каурову что-то расхотелось тащиться неизвестно куда. Да и как-то подуспокоился он насчет всей этой истории. Связанные с ней страхи и дурные предчувствия теперь казались надуманными, – слишком уж он тогда из-за разрывов с женой и любовницей перенервничал. К тому же сильно похолодало. Геннадий вспомнил увиденный из окна поезда бесприютный степной пейзаж и настолько живо представил себя бредущим в такую погоду по заснеженной пустынной дороге, что у него стало зябко на душе. Он даже плечами передернул, лежа под одеялом. И твердо решил: «Никуда не поеду», сделав выбор в пользу казино. Правда, пока еще не знал, с кем туда отправиться. Он теперь корил себя за то, что был чересчур занят на неделе и заблаговременно не позаботился о партнерше. «Да что я, бабу себе на вечер не найду?» – бросил Кауров вызов собственному самолюбию. Он решил высмотреть на улицах чужого города, а затем увлечь с собой в казино и далее в постель милую, стройную, умную, а самое главное, порядочную волгоградскую девушку.
Погода не располагала к длительному фланированию на свежем воздухе. Влажный морозный воздух забирался в штаны, и Геннадий пожалел, что не надел теплые шерстяные кальсоны. Прогулявшись взад и вперед по одному из главных проспектов, он окоченел. Все красотки, наверное, еще спали. Чтобы хоть как-то согреть внутренности, решился на неординарный поступок – купил в табачном магазине дорогущую гаванскую сигару. Шел глотал злющий кубинский табак, пускал себе в нос ароматный дым. Теплее не стало…
Наконец, в одном из центральных скверов Кауров заприметил симпатичную художницу. Девушка рисовала какой-то этюд. Рядом с ней несколько картин были явно выставлены на продажу. Художница периодически вынимала ладони из тонких вязаных варежек, согревала дыханием