и нормального не сбитого слышания. При слове walk русский слышит нечто похожее на оол-уолк, а скажет с повышенной ударностью ol или olk (принимая огублённую долготу за акцент). С письменной или устной гиперкоррекцией воспроизведёт как валк. Англ на месте волок слышит volek, а скажет валэк: валлак, чтобы выделить странный л, или валк при сильной редукции. Русское произношение, как видим, отчётливо воспринимается, требует редукцию слаборазличающихся акцентов и разрешает речевое сжатие; концепта walk нет в русском языке ни в похожем, ни в искажённом виде (звукосочетания валко, валка имеют другие, более абстрактные значения признаков и действий, чем то же лит. valka, лужа, место переволока). Английское произношение хуже дешифруется на слух и позволяет редукцию сжатия слов – именно в том направлении, в каком мы и находим концепт ”волок” в английском языке, и точь-в-точь как отражение английского слова в русском языке. Русское и английское слышание-звукоразличение одинаково, но различны установки звукоразличения. В произношении английского языка варианты близких по месту образования звуков фонемизированы (w-v, s/z-th и т. п.). В русском такие лично-произносительные варианты являются одной фонемой, но все фонемы системно вариативны (по мягкости-твёрдости, глухости-звонкости и т. д.). Англу труднее освоить русское произношение (из-за его системной многоуровневости и вариативности), чем русскому английское. Носителю русского произношения трудно воспринимать неакцентированную и невнятную английскую речь (из-за её произвольной нерегулярности), но легко моделировать, когда она понята.
Итак, если заимствование, переход этого словесного концепта из языка в язык, и было, то оно может произойти только одним путём: как переход из русского произношения в английское слышание-произношение. Однако только в устном контакте это в принципе невозможно. Нет никаких оснований англу в своей речи менять звук v на w. Язык не развивается из-за речевых ошибок вопреки младограмматическим ещё бредням (ошибки «младших» постоянны, но они автоматически опознаются как ошибки «старшими» и тут же исправляются). Либо русские должны были говорить не волок, а wолок, и тогда англы органично это заимствовали и модифицировали, либо изменение возникло вследствие ошибки, опосредованной письменной передачей.
Предположим, что были тексты. Либо на английском, либо на русском языках. При чтении из текста возможны варианты (не умеющие читать своё письмо не берутся в расчёт). Знающие чужие правила письма и язык прочтут и передадут по норме в меру своего владения акцентом. Незнающие сделают это случайно, как попало, как полную ерунду. Смоделируем. Русский прочтёт: валк, оалк, залк / ваик, оаик, заик. Англ: bojlok, boliok, bollok, bovok. Только в одном случае, при русском чтении английское слово по недоразумению может быть воспринято похоже на оригинал. Выбрать затем из недоразумений похожее – можно только упорной научной работой со многими текстами чужого языка. Чтобы кто-то это делал, дешифруя непонятные тексты, ища во всей бессмысленной чепухе осмысленное
