– Я? – вскрикнула королева с выражением глубочайшего презрения. – Я дала поручение вам, которого в течение восьми лет не удостоила ни единым словом!
– Теперь я вижу, – воскликнул кардинал, – что меня жестоко обманули. Я заплачу за ожерелье. Горячее желание услужить вашему величеству лишило меня способности видеть и рассуждать; я не заподозрил обмана и теперь горько разочарован. Я заплачу за ожерелье!
– И вы думаете, что этим все будет поправлено? – с гневом воскликнула королева. – Вы полагаете, что этой жалкой ценой вы окупите позор, который вы навлекли на свою королеву? Нет, я требую подробного расследования! Я настаиваю на том, чтобы все, принимавшие участие в этом позорном обмане, были привлечены к ответственности. Представьте доказательства того, что вы действительно сами были обмануты, а не обманывали сами!
– Ах, ваше величество! – воскликнул кардинал таким вызывающим и в то же время дружеским тоном, что королева задрожала от ярости. – Вот доказательства моей невинности, – продолжал он, вынимая из кармана бумажник, а из него – сложенный лист бумаги. – Вот письмо королевы к графине Ламотт, в котором ее величество поручает мне покупку ожерелья.
Король взял бумагу, прочел ее, взглянул на подпись, затем, презрительно пожав плечами, передал письмо королеве. Она набросилась на него с необузданностью тигрицы, наконец нашедшей свою добычу, и, быстро пробежав бумагу, разразилась громким, гневным смехом.
– Да ведь это – не мой почерк и не моя подпись! – воскликнула она, устремив пылающий взор в лицо кардинала и указывая на письмо. – Как же вы, принц и человек, занимающий такой высокий пост, можете быть так невежественны, чтобы поверить, будто я могу подписаться «Мария-Антуанетта Французская»? Каждый знает, что королевы подписываются только своим именем; и вы один этого не знаете?
– Вижу, понимаю, – пробормотал кардинал, который под взглядом королевы побледнел как смерть и, шатаясь, прислонился к столу, чтобы не упасть, – я вижу, что допустил страшно обмануть себя.
Король взял со стола какое-то письмо и, протянув его кардиналу, спросил:
– Признаете ли вы, что написали это письмо ювелиру Бемеру, передавая ему от имени королевы тридцать тысяч франков в виде задатка?
– Да, государь, признаю, – убитым голосом ответил кардинал.
– Он признает? – сказала королева, скрипнув зубами и сжимая свои маленькие руки в кулаки. – Он мог считать меня способной на такую низость, меня, свою королеву?!
– Вы утверждаете, что купили бриллианты для королевы? – продолжал король. – Вы передали их ее величеству?
– Нет, государь, это сделала графиня Ламотт.
– От вашего имени?
– Да, государь, от моего имени; она также передала королеве квитанцию в уплате ста пятидесяти тысяч франков, которые я одолжил королеве для покупки.
– И