Румянец на парне действительно присутствовал. И мне он сильно не понравился. А когда приблизилась и померила пульс, то не на шутку испугалась:
– Знаешь, Нора, а у нас проблема, – сообщила я. – Большая проблема.
4. Смерть моя, иль ты приснилась мне
Я похлопала парня по щеке. Он что-то пробормотал, но так и не очнулся. Святые угодники! Да от него несло жаром как от печки!
– Вот и что прикажешь теперь делать?
Я обреченно вздохнула. Надежда на то, что поутру он исчезнет, испарится, растает как утренний туман, развеялась как дым. А значит, в скором времени состоится знаменательная встреча парня с Благочинной. И тогда…
Зажмурилась. Помотала головой. Не помогло. От предчувствия грядущего кошмара я почувствовала озноб. Благочинная сестра Пира имела обыкновение ежедневно инспектировать комнатушки воспитанниц. И не было такого тайничка в стенах нашего института, который бы она не отыскала. Куда только ни прятали девушки небольшие сувениры от родных и близких: зашивали в матрасы, запихивали в мышиные норки, заталкивали в небольшие проемы в стене… Бесполезно. Нашей Пире благоволил сам великий Контролер. Периодически то одну, то другую несчастную она собственноручно отхаживала розгами. И если за сокрытие пудреницы присуждалось десять ударов, а за коробочку засахаренных фруктов – пятнадцать, то сколько получим мы с Норой за обнаруженного у нас мужчину? Этот вопрос сводил меня с ума.
А вот Нору нет. Она рухнула на колени перед несносным типчиком и принялась обтирать ему лицо мокрой тряпицей.
– Это я виновата! – всхлипнула она. – Вот зачем, зачем я ударила его? Да еще в раненую голову. О, милостивый Сеятель, теперь из-за меня он умрет от воспаления головы!
– Вы оба больны на всю голову, – вспылила я. – Затрещина – это твой единственный правильный поступок. Нечего было в нашу келью лезть и руки распускать.
– С чего ты взяла, что он руки распускал? Он просто не хотел упасть. Ослаб, вот и держался за меня. А потом, мне было совсем-совсем не больно. Даже приятно.
– Ты про поцелуй?
Подруга зарделась и невольно провела по губам.
– Ну, поцеловал. Не казнить же его за это? Посмотри, – она нежно освободила его лицо от слипшихся прядей. – Он же на ангела похож!
– Вот и давай отправим этого ангелочка туда, где ему место, – буркнула я. – Чтобы сам не мучился и другим проблем не создавал.
И вдруг поняла – а мне нравится эта идея! А что? Он и так уже на ладан дышит. Если подушку к лицу приложить да надавить посильнее… Я явственно представила себе, как сестра Пира влетает в наш учебный класс. Вся красная, с засученными по локоть рукавами и пучком розог в мужеподобной руке. «Мадемуазель Волковская, не могли бы вы объяснить, что на вашей кровати делает мужчина? Мадемуазель Савойская, вас мне тоже очень интересно послушать!»