Экскалибур. Бернард Корнуэлл

лес закончился, и я выехал на широкую прогалину, к речке. Дорога подводила к броду и продолжалась на другом берегу, однако у переправы, над бугром высотой человеку по пояс, торчала сухая елка, вся увешанная приношениями. Такой магии я не знал и понятия не имел, оберегает ли разубранное дерево дорогу, умиротворяет ли водяной поток, или здесь просто развлекались дети. Я спешился, пригляделся: на ломких ветвях подрагивали человеческие позвонки. Нет, дети тут ни при чем. Но что же это? Я сплюнул рядом с бугром, чтобы отвести зло, тронул железную рукоять Хьюэлбейна и направил коня через брод.

      На другом берегу шагов через тридцать снова начинался лес. Не проехал я и половины этого расстояния, как из полутьмы под сенью ветвей метнули боевой топор – он летел, вращаясь в воздухе, и на лезвии отблескивал пасмурный дневной свет. Бросок был не ахти какой, топор просвистел шагах в четырех от меня. Никто меня не окликнул, но и нового нападения из-за деревьев не последовало.

      – Я сакс! – заорал я по-саксонски. Ответа мне не было, зато послышался приглушенный гул голосов и захрустели сучья. – Я сакс! – повторил я, гадая про себя, действительно ли в засаде затаились саксы или, может статься, изгои-бритты, ведь я был в ничьих землях – сюда бежали от правосудия лихие люди всех племен и стран.

      Я уже собирался крикнуть по-бриттски, что не замышляю зла, когда из полумрака раздался голос.

      – Бросай сюда меч! – приказали мне по-саксонски.

      – Подойди и возьми, – предложил я.

      Повисло молчание.

      – Твое имя? – осведомился голос.

      – Дерфель, сын Эллы.

      Я бросил им имя отца, словно вызов, и, должно быть, это их смутило, потому что снова раздался невнятный гомон, а минуту спустя шестеро воинов, продравшись сквозь заросли ежевики, вышли на прогалину. Все – в шкурах с густым мехом (саксы носят такие вместо доспехов), и все – с копьями. Один – в рогатом шлеме, по всей видимости предводитель, – направился вдоль обочины дороги ко мне.

      – Дерфель, – промолвил он, останавливаясь в пяти-шести шагах от меня. – Дерфель, – повторил он. – Слыхал я это имя, да только оно не саксонское.

      – Так зовут меня, – отвечал я, – а я сакс.

      – Сын Эллы? – подозрительно переспросил он.

      – А то.

      Мгновение он разглядывал меня. Высоченный, из-под рогатого шлема выбивалась буйная русая грива. Борода доходила чуть ли не до пояса, а усы свисали до верхнего края кожаного нагрудника, надетого под меховым плащом. Верно, местный вождь, а не то так воин, отвечающий за охрану этой части границы. Он покрутил ус свободной рукой, выпустил – завитки распрямились сами собою.

      – Хротгара, сына Эллы, знаю, – задумчиво протянул он. – Кюрнинга, сына Эллы, зову другом. Пенду, Иффе и Сэболда, сынов Эллы, видел в битве, но Дерфель, сын Эллы? – Воин покачал головой.

      – Он перед тобой, – отозвался я.

      Сакс взвесил на руке копье, отмечая, что щит мой по-прежнему висит у седла.

      – Слыхал я о Дерфеле, друге Артура, – обвиняюще