– Успокойся, Стефано, – Лаццари ободряюще улыбнулся. – Мы все прекрасно понимаем риск.
– Так какого же черта…
– Это лишь видимая часть плана. Прости, я не могу раскрывать детали.
– Потому, что я тоже на подозрении у Комиссии?
Лаццари посерьезнел, качнул головой:
– Нет. Потому, что с таким же успехом они могут взяться за твою семью. А мне этого не хочется.
– Ты упрям, как баран, Лаццари, – Стефано шепотом чертыхнулся.
– Я твердо знаю, к чему следует идти, и не намерен отступать.
– Тебя не переубедить.
– Тобой движут родственные чувства? – внезапно поинтересовался Лаццари. – Или нечто другое?
– У Стефано Кордиале не может быть ничего общего с представителем Комиссии по контролю, – отозвался Стефано, помолчал и усмехнулся. – Только тот факт, что моя сестра выскочила замуж за проходимца, сумевшего за двадцать лет достичь таких высот. Ничего больше.
Лаццари рассмеялся, несильно хлопнул его по плечу.
– Это называется «ничего больше»?
Диего Рамирес угрюмо наблюдал за ними, стоя в тени у стены.
29 ноября 2016,
Рим
Погода в последние несколько дней неизменно радовала холодными дождями и пронизывающим ветром, а прогнозы синоптиков оставались все такими же: не ждите перемен еще неделю, а то и больше.
Левенхауз никогда не любил осень, впадая в меланхолическое состояние вплоть до апреля. А уж сейчас, когда к погодным условиям добавились такие же мрачные размышления по поводу работы над вирусом, биохимику и вовсе хотелось запереться в комнате и не высовывать оттуда нос. Кордиале подтрунивал над другом, язвил, однако в душу не лез.
Трио основателей концерна «FRC» за прошедшие полгода собиралось четыре раза, и каждый раз встречи проходили в разных местах: Конго, Каир, Лондон, Мюнхен. В этот раз общий сбор было решено провести в доме банкира Паоло Росси.
В гостиной было уютно: над овальным столом висела хрустальная люстра, но углы комнаты оставались в тени, давая возможность желающим уединиться и подумать о своем. В камине весело потрескивали дрова, и Левенхауз предпочел устроиться в кресле поближе к огню, наслаждаясь ароматом и вкусом красного вина из бара Росси.
Стефано Кордиале стоял у окна, сцепив руки в замок за спиной и глядя на непогоду снаружи. Выглядел вирусолог довольным жизнью, и Левенхауз прекрасно понимал его.
– Все идет по плану, и в график укладываемся, – заметил сенатор Фламини, закончив изучать отчет. – Вижу, вам удалось немного разобраться в природе этого вируса.
– Немного, – согласился Кордиале задумчивым тоном, все так же стоя вполоборота к остальным. – Однако глобальные открытия еще впереди.
– Прогноз то ли обнадеживающий, то ли пугающий, – пробормотал Паоло Росси, устроившийся в кресле. Выглядел финансист утомленным, и тени