– Я не отрекаюсь от моего звания, – возразил венецианец, – но я не буду петь по вашему приказанию.
– Ну, мы это еще увидим, – отвечал студент из Сорбонны. – На наших дворах есть насосы, вода которых обладает свойством вдохновлять, подобно водам Геликона[31]. Она одарена чудесной силой.
– Черт возьми! Стащим туда нашего упрямца! – закричал Каравайя. – Клянусь вам, к нему возвратится голос, если он не захочет получить простуду под холодным фонтаном.
Говоря это, он грубо опустил руку на плечо молодого венецианца. Последний поспешно отступил, быстрее мысли выхватил он из-под плаща стилет и приставил его к горлу Каравайя. Его черные глаза метали молнии.
– Убери свою руку! – воскликнул он. – Не то, клянусь святым Марком, я убью тебя!
При виде гнева венецианца Каравайя нашел более благоразумным отступить, что он и сделал с жестом, выражавшим сожаление, и с обыкновенным своим хвастливым восклицанием.
– Брависсимо! – громко раздалось между студентами. – Великолепная сцена, она произвела бы большой эффект в Бурбонском театре.
– Клянусь Богом, – засмеялся от души англичанин. – На долю испанца выпала плохая роль!
– Прошу вас, сеньоры, – сказал им не обращавший внимания на их насмешки джелозо, снимая шляпу, которая скрывала его густые, черные кудри, – пропустите меня без дальнейших неприятностей. Я не могу исполнить ваше желание и не понимаю, какое право имеете вы требовать от меня песни. Хотя я и актер, но у меня есть друзья, и если…
– Смотрите-ка, он нам угрожает! – закричал студент из Сорбонны. – Но мы не так легко отказываемся от наших желаний. Спойте нам песню, сеньор джелозо, а потом, если пожелаете, можете катиться на все четыре стороны!
– Никогда! – отвечал венецианец. – И советую вам не доводить меня до крайности.
– Если никто не хочет заступиться за этого молодого человека, – сказал тогда англичанин, – то я заступлюсь. Я не интересуюсь, кто он, джелозо или диаболозо. Если все против него, то я за него. Сильные всегда были на стороне слабых. Ну! Господин шотландец, эта ссора отчасти и тебя касается. Вынимай шпагу, приятель, и защити этого бедного юношу, а то у него такой вид, будто он никогда не видал шпажного удара.
Раздавшийся звон серебряных бубенчиков очень кстати прервал эту ссору. Удивительный человек маленького роста, производивший эти звуки, старался пробраться в толпу. На нем был необыкновенный костюм, сшитый из тканей разных цветов: белого, красного и голубого, причем такого странного фасона и до того испещренный горизонтальными и вертикальными полосами, что производил самое фантастическое впечатление. Его жакет преуморительно оттопыривался на боках, обнаруживая худобу его коротких, очень некрасивых ног, одетых в чулки амарантового цвета. На плечи был накинут кафтан с огромными рукавами. На спине этого кафтана и на рукавах был вышит золотой государственный