Утомленный хождением по лестнице, старик вернулся в свою комнату и сел около деревянной кровати. На полочке, приделанной над ее изголовьем, лежала освященная, иссохшая верба и стоял под стеклом образ Пресвятой Девы в простой картонной раме, расписанной, согласно вкусам сельских жителей, чрезвычайно ярко. На задней стороне этой вычурной рамки можно было прочесть коротенькую надпись от руки: «Гарри в дар от Алисы в месяце мае 1482 года».
Прямо под этой надписью находилась другая, сделанная другим, хотя таким же неровным почерком: «Брак Гарри и Алисы был отпразднован в мае 1490 года».
Внизу, с краю, была третья надпись, не менее простая и не менее трогательная:
«Благословенно имя Пресвятой Богородицы: Ее рука хранила меня среди жарких битв и послала мне счастье обвенчаться с Алисой!»
Но теперь от былого безоблачного счастья остались только образ Всенепорочной Девы да хилый старичок, сидевший у постели.
Алиса уже давно покоилась в могиле, и за ней последовали и трое сыновей, родившихся от этого благодатного брака, освященного церковью.
У Гарри никого не осталось на земле. Все радости его, все надежды на будущее померкли и угасли; все его ровесники незаметно переселились в вечность, а время шло и шло, оставляя свой разрушительный след: его память слабела и прошлое окутывалось все более и более в непроглядный туман; старику нужно было поднять свою седую голову к необъятному небу, чтобы припомнить дорогие черты близких ему людей, сошедших преждевременно в холодную могилу, и только образок над его изголовьем вызывал у него живое, благотворное чувство.
Даже ничего не смыслящий в живописи человек заметил бы погрешности этого изображения: его бы озадачил темно-розовый цвет тела Иисуса и бахрома, которой художник счел нужным украсить покрывало Марии; он не мог бы взглянуть без досады на огромный букет ярко-алых роз, лежащий у ног Пресвятой Девы. Но этот образок пробуждал в сердце Гарри совсем другие чувства: старик считал его сокровищем Вселенной и даже самой жизни.
Когда мрак ночи опускался на землю и древний замок Перси погружался в безмолвие, Гарри склонял колени перед заветным образом и начинал молиться. Молитвы оживляли воспоминания о дорогой подруге его блаженной молодости; перед ним вставал образ цветущей девушки в живописном наряде английской поселянки и церковный алтарь, убранный цветами. Старик произносил незабвенное имя своей жены Алисы и продолжал молиться с удвоенным усердием Создателю Вселенной.
Но в этот бурный день наступающей осени мысли старого Гарри не обращались в прошлое, его волновали сегодняшние заботы. Две слезинки скатились по бледному лицу его, изрытому морщинами. Он посмотрел на образ и прошептал с тоской:
– Не оставь, храни его, Святая Богородица!
Заметно успокоенный этой теплой молитвой, Гарри привстал с усилием и взял толстую палку, без которой он