– Вик, меня Леонид Гаврилыч попросил тебе помочь с посудой, – Настя тихонько присела на корточки рядом с тазами и взялась за работу.
– С чего это вдруг? – удивилась Виктория, которая помнила, что обычно в лагере остается одна девочка.
– Камералка, – уныло ответила Настя, – он сказал, что до отъезда Тимур Алексеевича надо как можно больше находок обработать, чтобы он их забрал.
– Я смотрю, тебя камералка не вдохновляет, – улыбнулась Вика.
– Точно, не вдохновляет, – Настя поняла голову от таза с мыльной водой, – но, как говорил Марк Аврелий, каждое дело надо делать, как будто оно последнее в жизни. Так что будем делать.
– Хорошая мысль.
– Правильная, – согласилась Настя, – у Марка Аврелия много правильных мыслей.
– Надо будет потом посмотреть его цитаты.
– Ты не цитаты смотри. Цитаты это, конечно, хорошо, но зачастую не отображают общего смысла. Знаешь, когда говорят, вырвано из контекста. Лучше возьми целую книжку и прочти, больше пользы будет.
Настин голос, когда она говорила о любимом авторе, стал гораздо более твердым, и впервые Виктория ощутила какую-то внутреннюю силу, таящуюся в этой девушке.
– Если хочешь, я тебе дам почитать. У меня эта книга с собой, я специально в букинисте купила, чтоб всегда под рукой была.
– Нууу, – Вика не была уверена, что хочет прямо сейчас начинать читать рекомендуемую ей книгу, но отказать Насте было неудобно, – давай.
«Если что отдам ей, когда буду уезжать», – подумала Виктория, забирая у девушки темно-зеленый потрепанный томик.
Перемыв посуду, Вика направилась к водителю Вячеславу, который сидел в экспедиционной машине в народе называемой «буханкой». Вероятнее всего, она была серого цвета, однако, за грязью, которая щедро облепила машину со всех сторон, этого было не разглядеть.
– Ну что, поехали? Мне только переодеться и я готова.
– Приходи, – в своей манере коротко бросил ей водитель.
После того, как Вика быстро переоделась и залезла в неудобную машину на переднее сиденье, они тронулись. Вячеслав сосредоточенно вел автомобиль, полностью сконцентрировавшись на плохой дороге – это была сельская дорога, которая после того, как была размыта дождем, подверглась, по-видимому, усиленному воздействию какой-то строительной техники или тракторов – повсюду были видны следы от мощных протекторов, которые создавали достаточно сильные перепады. После того, как машина выехала на асфальтированную дорогу, Вячеслав спросил:
– Заедем на заправку? Павел дал деньги.
– Ага, он говорил, что надо заправиться и машину помыть бы…
– Заправимся, а помоем сами, где-нибудь схоронимся около речки, и незаметно помоем красавицу нашу.
Вика невольно заметила, как Вячеслав, обычно немногословный и даже где-то косноязычный, когда говорил о машине, стал выражаться на каком-то поэтическом языке.
«Схоронимся, красавица – надо