А Даниэль не любит вспоминать смерть.
Поэтому он подходит к Софи и одним движением, подхватив, усаживает на комод.
– Зачем говорить о смерти, если можно наслаждаться жизнью? – И он разводит ноги Софи в стороны.
Она не успела надеть белье, и только вздрагивает, когда пальцы Даниэля гладят ее бедра, проникают внутрь. Софи подается ему навстречу, расстегивает штаны, цепляется за плечи.
Равнодушные кресты подрагивают, когда комод бьется о стену, а Даниэль шепчет Софи на ухо:
– In nomine patris…
Положи цветы на мою могилу, чтобы хоть раз я выглядела прекрасной.
Он делает это раз в месяц, по четвергам. Даниэлю нравится придумывать, какие цветы лучше подойдут: скромный букет фиалок, вычурная лилия или пара крупных магнолий, сорванных по дороге.
Люди часто полагают, будто мертвецам плевать. Но в Новом Орлеане знают, что мертвецы наблюдают за живыми.
Сегодня Даниэль кладет на верх надгробия ярко-оранжевый цветок, названия которого он не знает. А разморенная дневным жаром продавщица не потрудилась рассказать.
Маленьким кусочком мела Даниэль аккуратно рисует на камне три икса – отметка могилы колдуна вуду. Ровно над именем: Анаис Сент-Марк.
Даниэль не хочет выяснять, приятно ей такое отношение или не очень. Он полагает, что да.
Он сам никогда не видел духов мертвецов. Его устраивает ощущение лоа, с которыми ритуалы удаются так легко и просто. Мэтт, его брат, видит призраков и говорит, в этом мало приятного. А еще говорит, что вокруг самого Даниэля никогда не вьются мертвецы, они словно обходят его стороной. Последние несколько лет, с тех пор как его сердце простояло неподвижным полторы минуты.
Даниэль хорошо помнит, как умирал – как умер.
Хотя это началось задолго до той аварии. Это началось с Анаис.
Даниэль придерживается мнения, что не стоит спешить. И особенно заглядывать на последнюю страницу, когда не прочитал предыдущие. Анаис же не соглашалась на половину. Ей требовалось всё и сразу. Возможно, это и привлекало Даниэля.
Креолка, потомок первых европейских переселенцев, как и сами Эши. В венах Анаис было намешано достаточно разной крови, так что она одинаково свободно ощущала себя среди чернокожих, под бой барабанов, и на мессе в церкви. И ей легко удавались ритуалы вуду, которые она просто обожала. Ей нравилось измазываться кровью жертвенных животных, а потом шептать, что так лоа точно обратят на них внимание.
Не всегда они вызывали духов. Анаис заметила, как Даниэля возбуждает вид крови, и пришла в восторг.
Но однажды она решила вызвать то, что оказалось ей не подвластно. В одиночку, не сказав Даниэлю, но он почувствовал неладное. Ощутил сущность, которая так сильна и велика, что вставали дыбом волоски по всему телу, а дышать становилось