(тема)
Отлично. Тема любого текста, Вася, на самом деле одна, и ты ее раскрываешь лучше других. Лучше всех детей и подростков, которым я преподаю, дальше всех взрослых, которых я читаю. Я едва могу быть – так мне остро, Вася. Я не могу так, как ты. Но я буду с тобой. Тема, конечно, звучит как: «Я опрокидываю смерть» (на все ее стомиллиардные лопатки). Или так: «Я презираю смерть». Можно было бы осмелиться и на «Смерти нет». Слишком самонадеянно? Пожалуй. Я тебе этого не говорила и не говорю.
Уровень 6
(кочевье мертвых)
Вася устал. Я целую его в макушку и сообщаю, что сейчас закажу для него коктейль. Вася беспокоится, он чего-то не понял. Наши занятия с ним – полтора часа на качелях, пролетающих над двумя пропастями, лопающими друг друга.
Я встаю. «Джинсы, – говорит Вася. – Дырки. Ты не умеешь? Зашивать, шить? Ты как Вася».
Я обрадовалась, я не спорю. Ты научишься, а я вспомню, как это делать. Шить, жить, жать жуть.
Этого я не говорю. Вася ерзает, я покупаю два молочных коктейля по сто пятьдесят рублей. Вася джентльмен, он не будет пить без меня. Мне придется тоже выпить это.
Я всегда угощаю Васю до того, как он вытащит свернутую трубочкой тысячную бумажку моего гонорара из внутреннего кармана куртки, которую не снимает. Получать эту трубочку стыдно. Я только угощаю Васю, а он участвует в моем выживании.
Когда он напряжен, с ним так тяжело, что у меня язык засыхает во рту, нёбо трескается (небо?), язычок западает в глотку. Когда Вася замыкается, мы оказываемся на полюсе безмолвия, в саха́ре бегства, в кочевье мертвых. У меня нет в карманах педагогических приемов. Я ничего не знаю, я просто могу быть с Васей. Это обнаружилось слишком быстро: я опрометчиво заговорила с ним, и у меня случайно получилось. Вася приоткрылся (на щелочку). Его бабушка бежала за мной целую улицу, от книжного до Дома культуры (какое дикое административное названье!), умоляя преподавать ему хоть что-нибудь.
(кое-что о драконах)
Васиного ответа на первую мою фразу обычно приходится дожидаться по десяти минут. Это сейчас он разогрелся. Вася – идеальное испытание для холерика.
Мне нравится смотреть, как его ореховые глаза смеются