Было видно, что держащий Томаса воин очень молод и неопытен. В отличие от многих других мутантов, его нижние руки были несколько недоразвиты, худы и коротки, будто еще не успели до конца отрасти. В непосредственных боях, видимо, он пока еще никогда не участвовал, а лишь помогал собирать ресурсы на захваченных территориях. Судя по всему, убить человека, а уж тем более ребенка, ему было явно сложно. Оглядываясь по сторонам и будто ожидая чьей-то поддержки, он долго не мог решиться на выполнение приказа, боясь даже взглянуть на измученного и невинного юного селянина.
Когда телега с утихающими визгами Ирэн окончательно скрылась из вида на опушке леса, Томаса неожиданно накрыли необузданная злость и распирающий изнутри жар. Вдобавок к оставленной без защиты любимой сестренке, в его глазах всплыла чудовищная кровавая картина убийства беспомощных родителей. Вдруг совершенно пропал страх, и всем его телом начали управлять лишь животные эмоции и позывы, наглухо затуманившие его рассудок и разум. Откуда-то появилась невиданная ранее сила, бесконечный прилив которой можно было осязаемо почувствовать, и которую нельзя было не использовать немедленно, чтобы не разорваться на части от распирающих эмоций.
Резко дернувшись, ценою густого клока своих густых каштановых волос, озверевший Томас вырвался и ловко нырнул между ног у опешившего мутанта с недоразвитой парой рук. Пока неповоротливый и неопытный воин разворачивался, мальчуган уже скрылся за углом обугленных останков соседнего дома, а несколько других воинов с грубыми проклятьями кинулись за ним в погоню. В отличие от вторгнувшихся арогдорцев, ребенок хорошо знал свое родное село и мог ориентироваться в нем даже с закрытыми глазами. Быстро и юрко бегая от одного забора или пожарища к другому, он в какой-то момент почти добрался до спасительного леса и уже почувствовал шанс живым и невредимым сбежать от безжалостных монстров. Но, пробегая последний огород, отделяющий село от леса, он вдруг почувствовал сильный удар в заднюю сторону бедра и последовавшую за ним резкую нестерпимую боль.
Беспомощно упав на грядку с молодой капустой и оглядев себя, Томас увидел как необычно толстая и длинная стрела застряла в его ноге, пройдя ее насквозь. Туника стала быстро пропитываться кровью, а страшная боль не давала ему не только возможности встать, но и сделать хотя бы одно небольшое движение ногой. Поэтому, пока он обозленный, плача и крича, безуспешно пытался вытащить увязшую в плоти стрелу, его не спеша окружили довольные мутанты. Они весело смеялись, глядя на своего неопытного товарища, и беспрерывно над ними подтрунивали:
– Этот