– У меня высшее образование, товарищ Савин. И не горячитесь. Мы успеем поговорить на эту тему.
Савин крутнулся через левое плечо, не спросив разрешения выйти. Давлетов опять тяжело вздохнул. И уже в дверях Савина настиг его голос:
– Вами интересовался товарищ Дрыхлин. Он возле походной кухни.
Савин выскочил наружу и сразу окунулся в беззвездную неморозную ночь. По времени был еще вечер, еще не настал по распорядку час ужина, но темень зимой в тайге сваливается на землю почти без подготовки, обволакивает все вокруг, сливается с чащей, так что деревья только угадываются – по шороху, по треску, по сонному шелестению.
«Значит, Дрыхлин интересовался? – зло думал Савин. – Соболей ждет! Ладно. Мы тоже интересуемся Дрыхлиным. Я интересуюсь!»
Темноту вспарывало одно-единственное желто-белое пятно: возле кухни горел могучий костер, выхватывая из ночи шевелящиеся фигуры людей. Савин пошел прямо на свет, натыкаясь на пеньки. Услышал голос Дрыхлина, который весело и бойко что-то рассказывал солдатам про своего давнего старшину. Он умел рассказывать, и старшина у него все время выглядел, как бетонный столб, какой не своротишь ни вправо, ни влево от границы устава.
Увидев Савина, Дрыхлин прервался, поспешил навстречу:
– А я уже соскучился по вас, Женя. Рад видеть здравым и довольным. Ну как?
Савин отступил на шаг, отодвинувшись от полосы света. Дрыхлин подошел совсем близко, снова спросил:
– Ну как?
– Поговорить надо, – сказал Савин.
– Да, да, – ответил Дрыхлин. – Пойдемте в палатку. Хотя нет, там Давлет-паша. Идемте лучше в сторонку.
Их разделяла темнота, хоть они и остановились в метре друг от друга.
– Так что же вы мне хотели сообщить, Женя?
Савин ничего не хотел сообщить Дрыхлину. И даже ни о чем не хотел спрашивать. Только уличать, обличать на весь лагерь – вот он, глядите, нарушитель законов тайги! И в то же время понимал, что надо быть спокойным, потому что кричит тот, кто не уверен в себе.
– Что вы там говорили насчет таежных законов? – спросил он и почувствовал, что сорвался.
– Вы волнуетесь, Женя?
– Нет, это вы волнуетесь! Вы зачем украли шкурки в зимовье?
– Какие шкурки? В каком зимовье, Женя?
– В зимовье у дяди Кеши. За Тураном.
– Опомнитесь, Женя!
Но Савин и не собирался опомниться. Все в нем свилось в стальную пружину и теперь распрямлялось. Он даже не заметил, что стал называть на «ты» человека много старше себя по возрасту, на которого еще совсем недавно хотел походить.
– Ты зачем лазишь по чердакам, Дрыхлин? Чем ты набил свой мешок?
– Вы с ума сошли, Женя! Вас что, та шаманка заколдовала?
– Я все знаю! Теперь я тебя понял, Дрыхлин! Мы вытряхнем мешок и посмотрим, что у тебя там! Я не буду молчать.
Дрыхлин приблизился к нему, взял за отвороты шубы, и