Впрочем, в более приземленных делах Грейс не пускала в ход материнскую энергию. «Мать пела нам колыбельные и кормила грудью, – позже напишет ее сын Лестер, – но не считая этого, ей не хватало бытовых талантов. Она ненавидела пеленки, отсутствие манер, расстройство желудка, уборку и готовку». Так воспитывала Грейс мать. «Женщине ни к чему посвящать себя кухне, если она может избежать этого», – говорила ей Кэролайн Хэнкок Холл. Один друг детства отмечал, что Грейс не училась подметать: «И говорила, что и не собирается, потому что тогда ей придется подметать». Грейс редко готовила, однако когда она вставала у плиты, результат выходил замечательным. Например, как-то она испекла по рецепту булочки к чаю, любимый десерт британцев, которые подавались с топленым маслом. В другой раз она приготовила особенное блюдо на День подарков (в англофильских семьях Холлов и Хемингуэев отмечали этот день), но в целом она готовила пищу только при жесткой необходимости.
А вот Эд любил готовить; свои навыки в приготовлении пищи он усовершенствовал, когда сопровождал исследовательскую группу в горы Смоки. В особенности он любил выпекать – делал изумительные пироги – и славился своими пончиками. И хотя Хемингуэи взяли себе повара, а с Грейс, по-видимому, советовались насчет меню, именно Эд заботился о запасах продовольствия для семьи и сам заготавливал бочонки с яблоками и картофелем, а также банки, банки и банки овощей, фруктов и других продуктов. Точно таким же образом он возложил на себя ответственность за стирку: относил грязную одежду к прачке и присматривал за одним из детей – долгое время это была обязанность Эрнеста, – который рассортировывал белье на стопки, а другие дети относили их наверх и складывали. «Мать была избавлена от домашних хлопот, – рассказывала Кэрол, – у нее должно было быть свободное время, чтобы заниматься музыкой». Отец постоянно напоминал детям: «Не тревожьте мать».
И все-таки Грейс Хемингуэй сделала все возможное, чтобы детство юных Хемингуэев было необычайно насыщенным. Она читала им по вечерам, своим изумительным голосом, Диккенса, Твена, Роберта Льюиса Стивенсона, «Путешествие пилигрима». Каждого ребенка, по очереди, она брала в поездку на восток, повидаться с родственниками и погулять по историческому Бостону. Самым лучшим, конечно, было путешествие в Нантакет, на целую неделю или даже дольше, которое оставляло неизгладимые, солнечные воспоминания о море, лодках и береге. В эти дни Грейс и дети могли узнать друг друга.
В те годы полностью сформировалась верхушка американского среднего класса, обнаружившая, что зажиточность позволяет им реализовать свои экономические, культурные и социальные устремления через детей. Молодой доктор и его образованная жена, оба из чрезвычайно почтенных семей, были идеальными представителями этого класса, чей путь почти с неизбежностью вел в недавно возникшие пригороды. Эд и Грейс много размышляли