– Вы можете дать мне и его адрес тоже?
– Его домашний адрес мне не известен. Контора, где он работает, расположена, кажется, на бульваре Пуассонье. Но я легко узнаю его адрес через мсье Ле Готье.
– Будьте любезны, посвятите меня в подробности своих отношений с этими джентльменами.
– Я знаком с ними обоими многие годы. Мы добрые друзья. Однако признаю, что не вступал с ними прежде ни в какие сделки, связанные с деньгами, до того эпизода с лотереей.
– Описание этого эпизода в письме соответствует действительности?
– О да. Оно абсолютно верно.
– Не могли бы вы припомнить, где именно состоялся ваш разговор о государственных лотереях?
– На первом этаже в кафе. Мы сидели у окна справа от входа, но я располагался спиной к витрине.
– Вы упомянули о присутствии других джентльменов.
– Да, компания собралась большая, и в беседе участвовали все.
– Означает ли это, что остальные слышали, как вы договаривались принять участие в лотерее?
– Да, мы все обсуждали условия с большим интересом, хотя кое-кто добродушно посмеивался над нами.
– И вы можете перечислить всех присутствовавших?
Мистер Феликс помолчал.
– Не уверен, что смогу, – сказал он потом. – Компания подобралась случайная и пестрая, а я пробыл вместе с ними не так уж долго. Разумеется, там был Ле Готье. Помню еще мужчину по фамилии Добиньи, Анри Буассона и, по-моему, Жака Роже, но относительно него могу ошибаться. Впрочем, я все равно перечислил отнюдь не каждого.
Феликс отвечал на вопросы охотно, а инспектор записывал его слова в блокнот. Он был склонен считать историю с лотереей правдивой. В любом случае можно навести справки в Париже и быстро установить истину. Но ничто пока не подтверждало, что именно Ле Готье написал письмо. Большая группа людей участвовала в разговоре, и любой мог написать его, включая и самого Феликса. Вот! Блестящая идея! Разве не мог Феликс быть автором письма? Есть ли способ оперативно проверить это? Инспектор обдумал варианты, прежде чем снова заговорил:
– У вас сохранился конверт, в котором пришло письмо из Парижа?
– Э-э-э… Конверт? – повторил Феликс. – Не думаю, а что? У меня нет привычки хранить такие мелочи.
– А открытка, о которой вы тоже упоминали?
Феликс перевернул лежавшие на столе бумаги и порылся в ящиках.
– Нет, – ответил он. – Не могу ее найти. Скорее всего, я выбросил и открытку тоже.
Не было никаких доказательств, что Феликс получил эти два послания по почте. Но, с другой стороны, не существовало и особых причин для сомнений. Инспектор всегда старался придерживаться широких взглядов, допуская любую возможность. И он решил вернуться непосредственно к письму.
Оно было напечатано на довольно тонком листе матовой бумаги, и, хотя Бернли не считал себя специалистом в подобных делах, похоже изготовленной