Преодолев значительное расстояние, инспектор рассудил, что они находятся уже где-то неподалеку от усадьбы. Такси прижалось к обочине, и водитель заглушил двигатель. Пятеро мужчин пошли дальше пешком в полном молчании.
– Ожидайте здесь, – шепнул инспектор и пропал в темноте.
Он обнаружил описанный ему проселок и, ступая бесшумно, добрался до калитки, в которую вошел, застав констебля Уолкера по-прежнему притаившимся за деревом.
– Я инспектор Бернли, – все так же шепотом представился он. – Кто-нибудь заходил за это время в дом или выходил из него?
– Никак нет, сэр.
– Тогда оставайтесь на посту, пока я расставлю своих людей.
Он вернулся к общей группе и приглушенным голосом уточнил прежние инструкции.
– Вам надлежит занять указанные точки для наблюдения. Свисток будет означать приказ немедленно пройти к дому. Вы, мистер Броутон, следуйте за мной, но соблюдайте полную тишину.
Инспектор и его молодой спутник вернулись на проселок и остановились у калитки. Остальные трое полицейских разместились по периметру прилегавшей к усадьбе территории. И все замерли в ожидании.
Броутону показалось, что прошла целая вечность до того, как часы вдалеке пробили двенадцать. Они с инспектором стояли рядом, скрытые изгородью. Несколько раз он порывался что-то сказать шепотом, но Бернли никак не реагировал на его слова. Стало по-настоящему холодно, а звезды засияли на небе еще ярче. Поднялся легкий ветерок, зашелестев в ветвях изгороди и в листьях деревьев. Неугомонная собака по-прежнему временами поднимала лай где-то по соседству, чуть правее их местоположения. По дороге проехала телега, колеса которой раздражающе скрипели. Противный звук доносился еще очень долго, причем создавалось впечатление, что его источник находится сразу в нескольких местах одновременно. Затем быстро проехал автомобиль, бросив отсвет фар на деревья. Но по-прежнему ничего больше не происходило.
Казалось, минула вечность, и часы пробили час ночи. Залился лаем еще один соседский пес. Ветер усилился, и Броутон пожалел, что не догадался надеть теплое пальто. Ему отчаянно хотелось пройтись по проселку, чтобы размять затекшие и замерзшие ноги. Но засов ворот, располагавшихся ближе к дороге, заскрежетал, и по гравию зазвучали шаги.
Они выжидали не шелохнувшись,