Ты прости, что любил и люблю неумело,
что цветами сорил и деньгами.
Мне так нужно, чтоб был я лучшим,
чтоб гордилась ты мной всечасно.
Не прощай, если я обидел
и писать о себе не надо.
На звонки отвечать не стану,
номер твой для меня – забыт.
Наших губ не назначена встреча
и обьятий остыла истома.
Ты не худшая, я – не лучший.
Так к чему канитель тянуть.
Подойдя к перекрестку заново,
Сделай шаг мне навстречу, не бойся,
и пойди на мой красный,… запрещающий свет.
Ощущения родства
На пике осени
крылатым взмахом журавлей
стремятся к югу мои мысли,
а желтый лист резным узором
усердно красит нивы и луга.
В твоих глазах свет ожиданий,
надежды тихие ручьи —
источники воспоминаний,
а журавли, в полетной перекличке,
несут исправно мой воздушный поцелуй твоим,
еще непризнанным никем губам.
Сады и парки нам являют дары
натруженных ветвей,
а клумбы нежность излучают ковром
ухоженных цветов.
Как мило все,
что ты являешь в простой
и чувственной манере
до сердца, слуха моего, стихом своим,
душой открытой.
И очевидны ощущения родства
весенних глаз твоих
и робкого волнения, средь поздней осени,
моих отчетливых седин… Мы с тобой два берега
у одной реки и, на пике листопада,
скользим по глади вод в плену у слова и пера…
Счастье, заходи
Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадет трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.
Счастье,
что так робко не заходишь ты в мой дом?
Почему стоишь растерянно у входа
и не вносишь радость в новый дом?
Отлетела юность золотая в те края,
где солнце круглый год и,
курлыча громко в поднебесьи,
журавли не плачут ни о ком.
Отчего на сердце смута и под сердцем
колет острый нож?
Разве я любви искал и не нашел?
И не мне ль ты ласки подарила,
опьянив кораллом томных губ?
Счастье, размышлять так долго вряд ли стоит:
чье крыльцо красивей и милей.
Заходи и не смущайся,
этот адрес крепок и надежен,
и тебе в нем много будет дел.
Боль
НеобъятнА
галактика телА
и остреЕ,
чем в теле болЬ
от дыры гвоздЯ.
Я планетой к тебе лечУ, —
стань мне спутницеЙ,
как ЛунА…
Сколько соли несёт стенА,
та, что плачет уже векА!
И тогда не сыскать нигдЕ
слова лучшегО,
чем