Схоронив батю, он пришел к ней, и они целый день провели вместе. Целый день и целую ночь. Так же смотрели в окно звёзды, перемигивались и катались на листьях. Только Лика с Артемом их не видели. Некогда было.
На следующий день ему надо было возвращаться в часть. Утром он ушел к своим. К матери, которая пеняла, что даже в такую трудную годину он «зависает у своей Ангелики». Прежде чем уехать на вокзал, он на минуту забежал к ней.
Не один.
Стукнув в окно, он запрыгнул на крыльцо и что-то достал из-за пазухи, сунув это в руки выбежавшей навстречу Лике. Они целовались прямо на пороге, жадно и крепко, в отчаянии влюбленной юности, ненавидящей разлуку. Вдруг Лика ойкнула и отпрянула. Мягкий комок, который она приняла за плюшевую игрушку, заерзал у неё в руках, стараясь устроиться поудобней.
Оказалось, что это крошечный живой щенок.
– Думай обо мне почаще, – сказал Тёмка, уходя. – Мне это очень важно! Чтобы ты думала. А псина пусть напоминает обо мне. Если, не дай Бог, забудешь!
Он подмигнул ей, улыбнулся, поцеловал ещё раз и побежал к ждущему в старом «Москвичонке» брательнику. Скрипуче бибикнув, машина сорвалась с места и повезла её любимого в сторону неминуемой гибели.
Больше они не виделись. Его даже хоронить не привезли.
Через два месяца к матери Артема приехали серьезные дядьки из райвоенкомата и какое-то областное начальство. Привезли медальку на красной подушке, его личные вещи и справку о смерти. И сберкнижку с небольшой суммой. Сказали, попал её Тема в плен и погиб там «смертью храбрых». Где и в какой плен можно было попасть в мирном, ни с кем не воюющем государстве – было государственной тайной. Мать повыла, покричала, побилась головой об стену и прямо при них превратилась в старуху. С того дня она всегда ходила с черной косынкой на голове, в душе отчаянно надеясь, что всё это окажется ошибкой.
Так прошло шесть лет.
Собака, которую Лика назвала Думкой, стала ей родной. Лохматый клубок был единственным напоминанием о том, что Артем был в Ликиной жизни. Каждое утро начиналось с того, что клубок залезал к ней в постель и весело облизывал лицо. Спасения не было нигде, даже под одеялом. Если Лика пряталась, клубок начинал скулить и туда-сюда сновать по одеялу.
Когда пришла страшная весть, именно Думка дала ей силы жить. Но сейчас дела у неё были плохи. Второй день она ничего не ела, не гоняла по двору, а только ползала на животе и тоненько скулила.
Ветеринар пришел ровно в девять – сразу после утренней планерки на ферме. Аккуратно перевернув Думку на спину, он потрогал ей пальцами живот. Потом открыл пасть, осмотрел язык и задал пару уточняющих вопросов. Думка терпеливо поскуливала, давая себя осмотреть. Как будто надеялась,