Я ненавидел воскресные дни – со всей злостью и яростью разочарованного человека, которому постоянно приходится убеждаться, что он вовсе не так независим, как того хотелось. Я ненавидел воскресные газеты, которые пытались впихнуть тебе в сонные мозги какие-то умные мысли, вовсе тебе не нужные; я ненавидел воскресные радиопередачи, бессодержательные и скучные; я ненавидел воскресное телевидение, со всеми этими «Мозговыми трестами»[44] и серьезными фильмами про серьезных взрослых на фоне эмоциональных кризисов, ядерной войны и т. д. и т. п. Мне не нравилось сидеть дома, когда яркие солнечные лучи крадучись ползут по комнате и неожиданно бьют прямо в глаза; мне не нравилось гулять по улице, когда то же жаркое солнце размягчает тебе мозги, так что они растекаются внутри черепушки. Я ненавидел свои воскресные обязанности по дому: мыть машину, когда мыльная вода затекает снизу вверх (как, интересно, это получается?) тебе в подмышку; выгребать траву из газонокосилки и отскребать от грязи садовую тачку. Я ненавидел работать и ненавидел бездельничать; гулять по полю для гольфа и встречать там знакомых и незнакомых, которые тоже гуляют по полю для гольфа; и заниматься одним нудным делом, которым всегда занимаешься по воскресеньям, – ждать понедельника.
Единственное, что вносило какое-то разнообразие в монотонные воскресные «будни», были поездки к дядюшке Артуру. Обычно мама с утра объявляла:
– После обеда мы едем в гости к дяде Артуру.
– А почему обязательно ехать?
Возражение, уже ставшее ритуальным. Я ни разу не добивался того, чтобы поездку к дядюшке отменили. Впрочем, на самом деле я на это и не рассчитывал. Мне просто казалось, что подобный пример независимости суждений будет полезен для Найджела с Мэри.
– Потому что он твой дядя.
– Он будет моим дядей и на следующие выходные. И на через следующие.
– Дело не в этом. Мы у него не были уже два месяца.
– А откуда ты знаешь, что он хочет нас видеть?
– Конечно он хочет нас видеть. Мы у него не были целых два месяца.
– Он что, звонил и приглашал нас приехать?
– Конечно не звонил. Ты же знаешь, он никогда не звонит.
(Слишком скромный, наверное.)
– Тогда откуда ты знаешь, что он хочет нас видеть?
– Потому что он всегда хочет нас видеть, когда мы не приезжаем к нему слишком долго. И не зли меня, Кристофер.
– А вдруг он книжку читает или занимается чем-нибудь интересным?
– Ну, я бы лично отложила книжку, чтобы пообщаться с родственниками, с которыми не виделась целых два месяца.
– А я бы не отложил.
– Мы сейчас не о том говорим, Кристофер.
– А о чем мы сейчас