Здесь мы сталкивается с третьим важным источником экономической теории Смита, а именно с имморалистской концепцией Мандевиля. В значительной степени экономическая доктрина Смита представляет собой лишь прикладную этику свободного предпринимательства, которое, как известно, никогда не осуществлялось высоконравственными людьми. Другими словами, Смит так же, как и Мандевиль, задался целью оправдать в лице предпринимателя естественного человека, но только не за счет диффамации нравственного начала человеческих поступков. Таким образом, как этическое, так и экономическое учение Адама Сита можно рассматривать как более или менее удачную нейтрализацию имморализма Мандевиля.
Бернард Мандевиль (1670–1733 гг.) – подобно Кенэ – был врачом, а не философом и тем более не экономистом. Вместе с тем он создал оригинальную концепцию «этики от противного» в своей скандально знаменитой «Басне о пчелах» (1714 г.). Основной тезис басни Мандевиль выразил в подзаголовке к ней («Пороки частных лиц – блага для общества»). Мандевиль весьма остроумно доказывает, что успех человека в обществе зависит вовсе не от положительных моральных качеств (общительность, чувство сострадания и т. п.). Напротив, двигателем социального успеха конкретного человека, по мнению Мандевиля, являются «наиболее низменные и отвратительные свойства» человеческой натуры[73].
Выше мы видели, что, по мнению Смита, обычные, «естественные» люди все-таки способны сорадоваться чужой радости, если она небольшая. Иначе говоря, сорадующийся может ассоциировать с чужой удачей свои собственные ожидания и возможности. Макроэкономическая польза от такого сорадования очевидна: «если некто знакомый достиг определенного скромного успеха, – думает сорадующийся, – то аналогичный успех открыт и для меня». Мы видим, что Смит как бы разворачивает аргументацию Мандевиля в противоположную сторону и иллюстрирует, каким образом порок (зависть) при определенных условиях может превращаться в т. н. слабую добродетель (соревновательную сорадость).
Современная психология дает дополнительные аргументы в пользу позиции Смита и против позиции Мандевиля. Социальный вред любого имморализма заключается не только в его практических следствиях, но и в том, что он провоцирует негативную внутреннюю установку. Ведь любая психологическая установка представляет собой самоисполнимое пророчество. Следовательно, человек, который считает себя порочным или хочет им стать, в той или иной степени уже является таковым или непременно им станет в ближайшем будущем. При этом он не обязательно получает те дивиденды, которые ему обещает теория и практика