Он даже сделал широкий жест рукой, проследив за которым, Федор заметил только работающих легионеров.
– Да и зачем солдату жена? – задал Квинт риторический вопрос. – Нет, при желании ты можешь обзавестись бабой и на службе. Даже детей настрогать. Только, брат Тертуллий, это уже не будет считаться законным браком. Баба твоя станет наложницей, а дети незаконнорожденными. Вот так. Те, кто хочет детишек нянчить, в армию не идут. На кой они здесь нужны – из них солдат не получится, каша одна.
Ошеломленный Федор промолчал. Бабы бабами, но семью он планировал завести в любом случае. А выходило, что римское гражданство не только давало ему привилегии, но и кое-что отнимало из личной жизни. Впрочем, личная жизнь у солдата всегда была усеченной. А обратный путь уже не проглядывался. Клеймо с римской цифрой «четыре» на плече ко многому обязывало. Хочешь не хочешь, а попал – служи. Тем более, как бы сам напросился. «Ну, два года… ну, пять… но, блин, двадцать лет ждать… – не мог прийти в себя Федор. – Интересный получается поворот».
В эту ночь не спалось, и он с некоторой даже радостью заступил в ночную смену караула, когда настало время его центурии нести дозор. А следующим вечером, отмахав положенные двадцать километров, они прибыли в Тарент.
Дав новобранцам отдохнуть всего лишь ночь, на следующее утро их снова выстроили рядом со своими бараками. Федор заметил, что за последнюю неделю тренировок все рекруты исхудали, пообмяли и притерли снаряжение, больше не выглядевшее новым, но остававшееся тем не менее чистым и блестящим – за этим следили строго. Постоянные физические нагрузки давали себя знать. Можно сказать, ребята подкачались. Сейчас они казались уже не теми олухами из окрестных городов и деревень, которых пригнали сюда, как стадо баранов. Постепенно, занимаясь общим, хотя и не легким делом, они начали превращаться в сплоченную массу, хотя до профессионального легиона им оставалось еще далеко. Надо было «понюхать пороху», как сказали бы в прошлой жизни Федора.
– Сегодня, – рявкнул, как обычно, на весь порт Гней Фурий Атилий, вспугнув чаек, сидевших на мачте ближайшей квинкеремы, – мы отправляемся в первый учебный поход. Но не все. Идут только четыре корабля – «Гнев Рима», «Гром», «Хищник» и «Смертоносный». А новобранцы из манипулы Гая Флавия Кросса останутся на берегу, где будут отрабатывать приемы боя на мечах – a solis ortu usque ad occasum[51].
Центурион замолчал на мгновение, а потом вновь заговорил:
– Мы проведем в море целый день. Будем отрабатывать абордаж. На каждом корабле есть инструкторы из триариев[52]. Слушать их во все уши, иначе я вам эти ненужные штуки пообрезаю! И не зевать в бою. Все! Быстро погрузиться на корабли! Остальное вам покажут в деле.
Послышались