– Я бы хотел знать точнее, как этот камень выглядит, – наконец сообщил он. – Иначе как?..
Проблема… Чтобы узнать, что именно искать, надо сначала это найти, чтобы посмотреть, как оно выглядит.
Неожиданно голос подал Герман, до сих пор молча пытавшийся в своем углу примириться с ситуацией:
– Можно просто сходить в Зал Одобрения. Там есть фотографии, на которых камень хорошо виден.
Видимо, он плохо понимал, как нужно обращаться к двойнику своего хозяина. Или просто оберегал свой разум от слишком сильных потрясений.
Тимофей изумленно посмотрел на него:
– Ты-то откуда знаешь?
– Я там бывал, – потупившись, признался старший эктор.
– На что разрешения просил? – скептически прищурившись, спросил Тимофей.
Герман долго мялся и бормотал себе под нос что-то непонятное, прежде чем промямлить:
– Колечко хотел сделать…
– Да ладно?! – заинтересовался Тимофей, даже забыв на время о своем необычном госте. – И для кого же?
Эктор к этому моменту уже окончательно справился с внутренними последствиями своего неосторожного заявления и с вызовом уставился на своего хозяина, всем своим видом демонстрируя: больше он не скажет ничего.
Тимофей некоторое время сверлил его пристальным взглядом, потом махнул рукой:
– Ну и черт с тобой, – и снова повернулся к гостю.
– Значит, сходишь в Зал Одобрения и посмотришь фотографии. А потом найдешь камень и принесешь его мне. Ты понял?
– Конечно, – с достоинством кивнул второй Тимофей. – Мне сделать это сейчас или можно немного отдохнуть?
По его виду невозможно было понять, представляется ли ему более предпочтительной какая-то из двух альтернатив, но все же Тимофей ласково сказал:
– Конечно, иди поспи. Только надень рубашку: тогда любой эктор точно сделает все, что ты скажешь.
– Не выйдет. Все наши наверняка попрятались, – снова подал голос Герман, приободренный своей недавней победой в дуэли взглядов.
– Это еще почему? – недоверчиво прищурился Тимофей.
– Нестор с Мироном его видели.
– И что?
– Они знали, что вы уже легли спать, – с некоторым злорадством объяснил эктор. – И, конечно же, страшно испугались.
Тимофей насмешливо скривился:
– Молчал бы уж… У самого-то физиономия была, как будто тебе понятно что вставили понятно куда и обещают повернуть.
– В общем, в коридоре сейчас никого не будет, – уточнил Герман, полагавший, что его самого Тимофей сейчас никуда не отошлет: наверняка захочет обсудить последние события.
Тимофей, разумеется, никак не мог спустить такой наглости своему самолюбивому (что само по себе можно было считать нонсенсом) эктору:
– Пристроишь… –