Затаив дыхание, ее слушали больные, ее слушала и медсестра в коротких паузах между перевязками и приемом лекарств. Заслушался и Дик. В его голове не укладывалась эта удивительная картина: абсурдный, похожий на древнегреческий театр травмпункт, повсюду кровати, теснящиеся, будто в войну, – и фортепьянная музыка. Нея делала то, на что не способен был ни один врач – она исцеляла силой своей мечты. Но Дик тут был не причем. Он стал подниматься по лестнице, желая лучше рассмотреть Нею: ее лицо было столь кротким, столь одухотворенным, что Дик почувствовал, как в его груди дрогнуло сердце…
Очарование безмятежностью внезапно было нарушено. Вначале снизу послышался ровный, ненавязчивый плеск воды, затем раздался испуганный крик медсестры:
– О матерь божья, трубу прорвало!
В тот момент Дик уже поднялся на террасу и стоял в двух шагах от Неи. Он невольно оглянулся на крики и замер в оцепенении от увиденного. «Что здесь происходит? Шоу? Или тут и вправду комедию разыгрывают, а я, как дурак, всему верю», – пронеслось у него в голове.
Тем временем внизу, где располагалась большая часть кроватей, и вправду быстро прибывала вода.
– Ой, сейчас же затопит! – вскрикнула Нея. Бросив играть, она кинулась помогать медсестре перетаскивать хромых и больных с нижнего этажа на террасу.
Дик, глядя на наводнение, тоже бросился помогать, подставляя пострадавшим невидимое плечо и руку… И тут он увидел виновника аварии. Это был плюгавенький, тщедушного вида голый мужичонка с редкими, спутавшимися волосами. Он топтался возле рукомойника, размахивая сорванным с трубы шлангом, из которого хлестала вода, и беззвучно хохотал. Никто, ни одна душа в палате, не замечала его. Потому что он был мечтой – невидимой водяной мечтой.
Дик мигом подскочил к мужичку и схватил его за грудки. Они стояли друг против друга по щиколотку в воде; Дик ненароком подумал, видит ли их ноги кто-нибудь еще, кроме них двоих, но тут же забыл, о чем думал. Он был в ярости.
– Ты чего это, утопить всех решил?!
Мужичонка обмер от неожиданности, перестал смеяться – и вдруг захохотал снова, с еще большим вызовом и злостью.
– Он пренебрег мной, понимаешь?! Послал меня на хер! А я ведь мечта не простая, я ему это просто так с рук не спущу. Он должен понять, что без меня, без своей мечты, ему никак. И другим тоже! Ха-ха-ха!
– Ну ты и сука, а не мечта!
Дик врезал чужой мечте по морде и наверняка убил бы ее, если б в тот момент с ним был его нож или пистолет Берроуза. Но он сам был мечтой, а всякая мечта безоружна, хотя и обязана постоять за себя.
Дик смыл с кулака чужую кровь, затем присоединил шланг к трубе, перекрыл