«Последние дни участилось поступление заявлений о том, что красноармейцами реквизируется у них без всяких мандатов и предписаний имущество и скот. Между тем сегодня 11/Х к дежурному пом. Нач. Ст. Тов. Ковалевскому явились 4 вооружённых красноармейца и потребовали у Ковалевского лошадей и, если бы не подоспели на этот случай служащие, то лошади были бы взяты».
Этот действительно имевший место случай очень напоминает эпизод седьмой главы первой части романа "Как закалялась сталь", когда в Шепетовку прибывают эшелоны Кавказской краснознамённой дивизии, но не опубликованный вариант, а тот, что был в рукописи и, вероятно, более жизненный:
«В ревком приехали трое смуглых командиров. Высокий, худой, перетянутый чеканным поясом, наступал на Долинника:
– Ты менэ ничаго не гавары. Давай сто подвод сэна. Лошид дохныт. Воеват с белым нелза. Ны дашь, рубат всэх будэм.
Долинник возмущённо разводил руками:
– Откуда я тебе, товарищ, сто подвод сена достану в полдня? Ведь это ж на сёла ехать надо доставать. На это два дня мало.
Высокий заблестел глазами.
Я тэбе говору. До вэчэр сэна не будет, всем башка рубаем. Контрреволюцию делаишь, – и он грохнул кулаком по столу.
Долинник вскипел:
– Ты меня на испуг не бери. Я сам брать умею. А раньше завтрашнего дня сена не будет. Понял?
– Вэчэр, чтоб сэна был, – сказал, уходя, кавказец.
Серёжа был послан с двумя красноармейцами добывать сено. В одном селе нарвался на кулацкую банду. Красноармейцев разоружили и избили до полусмерти. Серёже попало меньше других, его пощадили по молодости. Привезли их в город комбедовцы.
А вечером того же дня, не получив сена, отряд кавказцев окружил ревком, арестовал всех, даже уборщицу и конюха. Изредка награждая нагайками, повели на Подольский вокзал и заперли в товарный вагон. В саду ревкома стоял кавказский патруль. Плохо пришлось бы ревкомовцам, если бы не энергичное вмешательство военкомдива, товарища Крохмаль. После ультиматума латыша всех выпустили».
Это сопоставление действительных, документально зафиксированных событий с эпизодами романа показывает, что писатель сумел удивительно точно отразить жизнь на страницах своей книги. Но для большей убедительности начинающий писатель стремился порой к точности абсолютной. Только с этой целью, описывая гражданскую войну, он безошибочно указывает номера армейских частей, на самом деле принимавших участие в том или ином сражении, фамилии реальных советских и польских командиров, точные даты начала операций, места дислокаций и т.п. Но именно эта безошибочность в описании событий одиннадцатилетней давности (Островский работал над первой частью романа в 1931 году, а гражданская война шла в 1920 году) навела меня на мысль о том, что шестнадцатилетний красноармеец