– Вряд ли это может заменить телевизор, – с сомнением покачал головой Стивен. – Да я и не очень большой любитель чтения. Вообще, я думаю, человеку надо в жизни прочесть три-четыре хороших книги, и этого будет достаточно.
– И ты их, конечно, уже прочел, – поиздевался Брендон.
– Нет, – покачал головой Стивен. – Можно ведь перечитать горы книг, но так и не найти среди них те, которые были необходимы тебе… Лет пять или шесть назад мне попалась одна…
– Роман?
– Не помню. Я и названия-то не запомнил. Разве это так важно? По-моему, главное – остался ли хоть какой-то след. Там были такие интересные мысли… – произнес Стивен нараспев.
– О чем, например?
– Ну, хотя бы о том, что Бог – это любовь, но обретение Бога иногда бывает мучительным, поэтому любовь – это и муки, и страдания, и потери… И еще: о том, что человек так упорно стремится к бессмертию лишь потому, что не понимает: бессмертие – не синоним счастья и не гарантирует разрешения всех проблем. Стоит ли в таком случае обладать им? И если бы люди вдруг получили бессмертие, то не стало бы оно для них величайшим проклятием?
– Да, интересно, – согласился Брендон. – Но мне такая мысль встречалась неоднократно.
– Зачем об одном и том же читать двадцать раз? Достаточно и одного, – сказал Стивен, подходя к шкафчику. Он поглядел издали на разноцветные переплеты, но даже не стал открывать дверцу. – Нет, неохота. И потом, у меня что-то стало хуже со зрением – вблизи все расплывается.
– Наверное, возрастное? – предположил Брендон.
– Смеешься? Мой отец надел очки, когда ему перевалило за шестьдесят. Нет, мне кажется, это после электричества…
Брендон захлопнул книгу, которую читал, и посмотрел на Стивена:
– Твой отец жив?
Стив взглянул немного удивленно:
– А ты бы должен это знать. В деле есть все сведения обо мне.
– Прости, но я не помню, – признался Брендон.
– Какой же ты тогда профессионал? – поиздевался Стив.
– Я не обязан держать в голове всю подноготную моих клиентов, тем более по окончании процесса.
– Я бы запомнил… – сказал Стивен. – Мой отец умер пять лет назад: упал с лошади, недели две провалялся в постели, но оклематься так и не смог. Ему было семьдесят три.
– А когда ты родился, ему было…
– Пятьдесят.
– А твоя мать?
– Она умерла еще до моего рождения.
– Это что… прикол? – не понял Брендон.
– Это правда, – медленно проговорил Стивен. – У нее были трудные роды. Фельдшер, который их принимал, слишком поздно сообразил, что один он не справится, а когда приехала бригада, моя мать уже умирала. До ближайшей больницы было полчаса езды, и они стали делать кесарево прямо на месте, уже не надеясь, что достанут меня живым. Меня еще не успели вытащить, как моя мать скончалась. Я слышал, мне потом говорили, что ей сделали недостаточную анестезию,