Когда вчерашнее кострище оказалось уже в опасной близости, Стас растянулся на траве:
– Все, шабаш. Отдыхаем.
Зинин к этому времени тоже немного подустал, поэтому спорить не стал и уселся рядом, прислонившись к толстому волосатому стволу очередной пальмы.
– Слушай, а почему мы этого раньше не сделали? – поинтересовался Стас, обрывая ежевику с присоседившегося рядом куста. – Казалось бы, все так логично: определиться с продуктовыми запасами…
Зинин недовольно дернул углом рта и без особой охоты проговорил:
– Не поверишь: мы только этим летом обнаружили, что тут есть бананы… Как-то раньше никто так далеко не заходил.
Стас присвистнул:
– Ничего себе! Исследовательская активность ученых Другой Земли просто зашкаливает.
– А сам-то ты часто по лесу гулял? Если сегодняшнюю ночь не считать? – осведомился Зинин.
– Да я и о себе говорю… Видишь, правильно я тебе вчера сказал: все мы здесь увечные и убогие, – печально подытожил Стас. – А ты на меня всех собак спустил.
Зинин еще какое-то время мрачно черкал карандашом по карте, потом решительно встал и скомандовал:
– Хватит на сегодня, пошли.
Пройдено было не больше половины обратного пути, как по лесу звонко разнесся разбойничий свист – так в Долине умел свистеть только Василёв – и металлический лязг. Они тревожно переглянулись и сорвались с места, перепрыгивая через торчащие корни гигантских секвой, густо обосновавшихся в этой части леса.
Когда они, запыхавшись, выскочили на площадь (так торжественно именовалась лужайка перед матушевским домом, сильно расширившаяся со времен первого появления Стаса здесь), там уже столпилось почти все население Долины. Люди стояли плотным кольцом вокруг крыльца.
На самом крыльце стояло трое: злой Буряк без рубашки, но с топором в руке и огромный Игорь Лукенченко, намертво ухвативший за локоть незнакомого Стасу бледного рыхлого парня с перепуганным лицом. Бледный был то ли морталом, то ли эктором: на положенном месте привычный инфинит отсутствовал, и он все время отчаянно шарил глазами в толпе.
Стас с Зининым продрались сквозь толпу и поднялись на крыльцо.
– Что тут? – спросил Стас, глядя снизу вверх на Буряка, занявшего самую верхнюю ступеньку лестницы.
– Вора поймали, – сумрачно ответил тот и спустился на пару ступенек вниз, уступая место Стасу.
Толпа на площади понемногу стихала, и Стас про себя выругался: как же надоело ему за последние три года разговаривать с толпой, привычно ожидавшей чего-то именно от него.
Он обвел взглядом волновавшуюся толпу и выхватил из нее странно исказившееся при виде него лицо армянской провидицы Эммы. Встретившись с ним взглядом, та заметно напряглась и посторонилась, чтобы ее закрыла чья-то гривастая голова. Это удивило Стаса, но сейчас имелись более насущные задачи, поэтому он мысленно передал