– Ты видела ее руки на снимке?
– Да, а что?
– Потому что в какой-то момент она лишилась одной кисти. Я должен кое-что тебе рассказать, Делия. Я не хотел говорить, потому что стеснялся, но…
Кто-то позвонил в дверной звонок.
11
– Наверное, этот звонок – ответ на все ваши капризы, – шутливо сказал доктор Уолкер Элеоноре.
Он вышел из гостиной и направился к входной двери через просторный холл. Доктор Уолкер открыл дверь, не посмотрев в дверной глазок, так как привык жить в безопасных районах.
Внутрь стремительно влетела Далия Кристофф. На ней по-прежнему было платье в горошек, но на голове отсутствовала косынка, а на ногах не было обуви. Далия оказалась совершенно лысой. Доктор Уолкер отпрянул назад при виде ее пятнистого красного черепа и желтых пальцев.
– Простите, что вам надо? Мисс? Вы не можете врываться в мой дом!
– Заткнись! – прошипела Далия, направляясь в гостиную.
Доктор Уолкер пошел следом за ней, вытаскивая телефон, чтобы набрать 911, но внезапно телефон выскочил из его рук. Он описал дугу в воздухе, словно его выхватило сильным порывом ветра, пока не налетел на бюст философа. Когда доктор поднял его, аппарат не включался.
– Кто это был, пап? – спросил Брендан, но вместо его отца в комнату вошла Далия Кристофф.
Брендан замер.
– Бог мой, – возмутилась миссис Уолкер, – что вы здесь делаете? Как вы посмели врываться в наш дом…
– Как вы посмели считать этот дом своим? – вскрикнула Далия, и в этот момент с ней начало происходить странное превращение.
Брендан поднялся из-за кофейного столика с изогнутыми деревянными ножками, наблюдая за происходящим; ему казалось, что события разворачиваются как в замедленной съемке. Все это было похоже на фильм в 3D, но ужас заключался в том, что это происходило на самом деле. Старуха вскинула руки. Как и предполагал Брендан, на месте кисти правой руки оказался лишь обрубок. Далия выгнула спину, и послышался треск, будто ломались кости ее позвоночника, а затем два серых крыла вырвались из платья!
Брендан был напуган, ошеломлен и удивлен одновременно. Только что его мир изменился до неузнаваемости. Но все, о чем он мог думать в настоящую минуту, было: «Я не позволю этой уродине причинить мне боль и не дам ей навредить моей семье».
Крылья Далии Кристофф взмывали и опадали, занимая все пространство. Они совсем не походили на крылья ангела, были пыльные и сальные на вид, и от них комната наполнилась гнилым, серным зловонием.
– Мама, что происходит? – закричала Элеонора.
– Я не знаю, дорогая, – ответила миссис Уолкер, беря младшую дочь на руки и прижимая к себе.
Далия рассмеялась хриплым смехом, жутко похожим на смех мертвеца.
– Убирайся! – закричал доктор Уолкер, вбегая в комнату, но старуха ударила его крылом по спине, так что он свалился на пианино, издавшее какофонический