Джим встретил меня у порога. Мёртвый.
Прикрыл за собой входную дверь, сел рядом на пол и завыл.
Похоронил Джима в саду бабушкиного дома под яблоней и запил. От водки становилось только хуже. Я стоял под душем, но продолжал чувствовать запах своего пса. Казалось я сам и есть мой пёс.
Утром четвёртого дня запоя я заставил себя поесть, вылил в раковину остатки спиртного, открыл настежь окна и убрался в квартире. Потом собрал в сумку самые необходимые вещи и уехал в Москву. Жить.
***
1990-й. Мастерю поводок для Джима.
В 90-е с деньгами у меня было очень тяжело. Поэтому, что мог, мастерил своими руками. Карабины для поводка, срезал с
дядьмишиного планшета. Таких карабинов ни у кого больше не было. И второго такого Джима тоже не было. И не будет.
УПК
Учебно-производственный комбинат. Была и такая форма обучения в СССР. Взрослые люди учили здесь сотни школьников на слесарей и токарей, продавцов промышленных и продовольственных товаров, на инженеров-радиомонтажников и на швей. Мы считали это игрой, весёлой понарошкой. А всё было всерьёз. Когда после сдачи экзамена на профпригодность, мне вручили удостоверение…
…это была не какая-то бумажка, а самый настоящий документ. И он давал мне, 17-летнему пацану, право работать по полученной в школе специальности на всей территории СССР.
Дело было в 1983-м году, в девятом классе.
А начинался мой УПК совсем не радужно.
***
– Дедушка – токарь шестого разряда, говоришь? – трудовик с сожалением смотрел на меня сверху вниз, – Не в дедушку, значит.
Ну, а как он должен был смотреть и что сказать, если за 10 минут я угробил три резца?
– Знаешь, как называется этот станок?
– Токарный?
– "ДиП" он называется. То есть, Догоним и Перегоним Америку. Но с твоими талантами это вряд ли.
Огромный токарный станок из 50-х годов и худенький прыщавый я, почти на тридцать лет станка моложе – у нас не было ни шанса на взаимопонимание.
Помощь пришла неожиданно.
***
– Хочешь быть продавцом продовольственных товаров? – спросила меня завуч Учебно-производственного комбината и по счастливой случайности мама моего школьного приятеля Женьки Соколова.
– И никаких токарных станков?!
– Но зато больше ответственности, работа с людьми и с наличными деньгами.
К своим 16-ти я не имел профессиональных контактов ни с живыми людьми, ни, тем более, с живыми деньгами. Но люди не представлялись мне такими же монстрами, как три тонны металла с почти древнегреческим олимпийским именем ДиП.
***
– Что ж мне с вами делать, с продавцами-то? – задумчиво протянула директор магазина «Молоко» на проспекте Кирова, – Ладно, будете продавать на улице яйца, кисломолочку и чай. А там посмотрим.
Это был вызов. И мы с Серёгой его приняли. На каждую позицию товара был придуман рекламный текст в стихах. Выглядело это