Судьба понимания данной нормы в значительной степени обуславливалась тем обстоятельством, что текст канона 2 Первого Вселенского Cобора рассуждал вначале о недопущении в клир неофитов (новообращенных). В связи с этим положения канона о душевном грехе, препятствующем духовному званию, пытались распространить на тех, кто принял сан, будучи сравнительно недавно обращенным, но прошедшим испытания, позволяющие заключить о его пригодности к духовному служению.
Всё же представляется, что задача канона более широкая – указать на душевный грех как на препятствие духовному служению, независимо от того, о каких священниках идет речь.
В контексте рассматриваемого вопроса – препятствия к получению духовного сана – душевный грех предстает именно как препятствие к получению духовного сана. В нашем понимании, если какой-либо душевный грех является основанием лишения духовного сана, то он, несомненно, должен являться и препятствием к его получению.
Но необходимо обратить внимание и на следующее обстоятельство – правило, установленное данным каноном, очень широко. Сложно представить себе ситуацию, чтобы наличие любого душевного греха практически вело к недопущению в священство или к лишению священства уже полученного. В корреспонденции с данным положением находится правило, установленное 61 Апостольским каноном: обвиненный в любодействе, прелюбодействе, или ином каком запрещенном деле не может быть введен в клир. Очевидно, что решение вопроса зависело в каждом конкретном случае от обстоятельств конкретного дела.
Препятствия, связанные с физическими недостатками или болезнями кандидата, базировались на принципе «не телесная, но душевная скверна препятствует священству». В силу данного принципа болезнь или физический недостаток не всегда являлись безусловными препятствиями к рукоположению. Лишь те болезни и физические недостатки, которые однозначно лишали человека возможности отправлять функции священника, рассматривались в качестве препятствий к получению статуса клирика. Так, глухой или слепой человек не мог стать священником{Апостольский канон 78.}, поскольку данные физические недостатки действительно лишали возможности исполнения священнических функций, но человек, лишенный одного глаза, либо с поврежденными ногами мог стать священником и даже епископом, если по своим душевным качествам был того достоин{Апостольский канон 77.}.
Особую квалификацию представляли собой случаи, когда телесный недостаток хотя и не препятствовал осуществлению священнического служения, но был нанесен себе человеком собственноручно, членовредительски. Таковые лишались возможности принять священство, поскольку рассматривались в качестве «врагов творения Божьего», примером являются скопцы, оскопившие себя добровольно{Апостольский канон 22.}. Какое значение каноническое право