– Привет, дружище, – оправившись от удивления, изобразил дружелюбную улыбку Нечаев, – хочешь выпить?..
При виде водки Митрич встрепенулся и плотоядно потер руки. В глазах сверкнул дьявольский огонь. Служитель радостно оскалился, продемонстрировав покрытые никотиновым налетом зубы.
– Заходи, – прохрипел он. – Чего тебе нужно? – вылакав без малого полбутылки, поинтересовался Митрич.
– Недавно сюда привезли самоубийцу.
– Ага, и-ик…
– Так вот, я хотел бы взглянуть на него…
– Зачем?
– Это мой друг.
– Пожалуйста, смотри, мне не жалко! – согласно кивнул Митрич и налил себе очередную дозу… – Холодильник внизу, в подвале. Держи ключи…
Холодильник представлял собой подобие камеры с нарами в три яруса. На них как попало были свалены голые трупы. Мужчины и женщины вперемешку, без всякого уважения к покойным. Некоторые лежали друг на друге. «Жилищный вопрос в нашей стране неразрешим даже после смерти», – грустно подумал Нечаев. Митину повезло больше других, он находился на металлической каталке, стоявшей в дальнем углу помещения. Иван внимательно осмотрел мертвеца. Ни синяков, ни ссадин, но лицо!.. Лицо Константина никоим образом не напоминало удавленника. Судя по всему, смерть наступила мгновенно, бедняга даже не успел понять, что с ним случилось. Трупное окоченение уже прошло[41], и Иван тщательно ощупал тело. Так и есть!!! Смещены шейные позвонки, разорван спинной мозг. Вне всякого сомнения, тут поработал профессионал высочайшей квалификации. Не всякий палач так сумеет! Нечаев мысленно представил себе картину убийства: на шею ничего не подозревающей жертве накидывается петля, резкий рывок, короткая агония, и душа отправляется в загробный мир, а ее оболочку на той же самой веревке подвешивают к люстре, имитируя самоубийство. Но почему Костя, отлично владеющий приемами самбо, дал застать себя врасплох? Упился вдупелину? Глупости, Митин не злоупотреблял спиртным. Значит, его убили во сне… Покинув холодильную камеру, Нечаев поднялся наверх и зашел в тесную комнатушку, где Митрич наслаждался любимым напитком. В отсутствие Ивана служитель не терял даром времени. Первая бутылка полностью опустела, во второй оставалось не более трети содержимого.
– Во что был одет Митин, когда его привезли? – спросил Иван.
– А-а? – удивленно вытаращил Митрич мутные пьяные глаза. – Какой Митин?!
– Ну тот, повешенный!
– В трусы, и-ик.
– Это точно?
– В н-натуре! В-век воли не видать!
– Ладно, спасибо! – Нечаев направился к выходу.
– З-заходи еще! – крикнул вслед Митрич…
Покинув морг, Иван остановился