– …я увидел два больших корабля, которые показались на горизонте: фрегат и бриг…
– И это единственный признак?
– Для меня его вполне достаточно, сеньорита, и вот почему: фрегат идет со взятым на гитовы грот-брамселем и распущенным красным фор-брамселем.
– Вы же знаете, что я не поняла ни слова из того, что вы сейчас сообщили!
– Подозреваю, сеньорита. Но для меня-то все ясно! Словно буквами высотой в шесть футов написано, что это фрегат Медвежонка Железная Голова.
– Ах, боже мой! – Донья Лилия побледнела и пошатнулась.
– Что с вами? Уж не змея ли вас ужалила?
– Меня, капитан? Ничуть не бывало! Это от волнения.
– И я предпочитаю последнее, сеньорита, – по крайней мере, опасности нет.
– Но вы сообщаете новости так внезапно!
– Ну вот! Не говорю – вы грозите выцарапать мне глаза, говорю – падаете в обморок. Прекрасное у меня положение, нечего сказать!
– Молчите!
– Подчиняюсь…
– Отвечайте же!
– Как! Опять?
– Когда должен прибыть капитан Железная Голова?
– В эту ночь, по всей вероятности.
– Можете вы связаться с ним?
– Мог бы, то есть… нет, не могу!
– Не объясните ли вы мне этого противоречия?
– С легкостью, сеньорита. Я мог бы, если бы имел лодку, какую-нибудь пирогу или выдолбленное бревно, что бы то ни было… Не могу же потому, что не располагаю ни одним из вышеозначенных средств для плавания и, при всем своем желании, не в силах проплыть мили четыре по меньшей мере, уж не говоря об акулах, которые, вероятно, сожрали бы меня мимоходом, так как имеют дурную привычку шнырять возле берега.
– Стало быть, вы нуждаетесь в лодке?
– Боже мой! Я удовлетворюсь чем угодно, лишь бы было куда сесть.
– Если бы я достала вам индейскую пирогу, смогли бы вы ею воспользоваться?
– Предел мечтаний!
– В каком же смысле?
– Я просто хотел сказать, что ничего не может быть удобнее.
– Пирогу я вам достану.
– В самом деле?
– Да.
– Сейчас?
– К какому времени она вам нужна?
– Позвольте, сеньорита… Солнце заходит часов в семь или в половине восьмого. Раньше восьми полная темнота не наступит… мне нужна эта ладья, или пирога, или как бы это ни называлось, где-то к половине девятого, но не позднее.
– Это почему?
– Принимая во внимание, сколько времени понадобится, чтобы привести пирогу в то место, откуда я должен отчалить… потом кратчайший срок на переезд… я не могу попасть на фрегат раньше полуночи.
– Не поздно ли это будет?
– Нет, сеньорита, напротив, самое лучшее время. Месяц всходит только в одиннадцать, а я уже буду так далеко от берега, что меня не увидят.
– Ну что ж, капитан… Вам лучше знать.
– Да, да, сеньорита, будьте спокойны, я все устрою, положитесь на меня.
– Капитан, вы премилый человек, я вас очень люблю.
– Ах, если б это было правдой! – вскричал Бартелеми с трагикомическим