В основе всего лежали эгоизм и зависть. Круги, обязанные своим благосостоянием старому строю, поддерживали его. Люди подальновиднее задумывались над тем, насколько их обеспечивает данный строй на будущее время. Однако в то время, о котором идет речь, были лишь предвозвестники потрясений, и они не были убедительны для большинства в качестве угрозы строю, аргументированному веками. Поэтому из людей, которых этот строй кормил, большая часть не только стояла за него, но, отгородившись от вопроса о реформах, поставленного в конце царствования Александра II, всем царствованием Александра III и началом царствования Николая II, считала нежелательными и вредными какие бы то ни было изменения в формах и порядках управления. К числу людей, обязанных своим благосостоянием именно данному строю, принадлежали образовавшие касту царедворцев аристократические верхи и верхи бюрократии и офицерства. Большинство лиц этих состояний были настроены политически консервативно. Также были настроены, в силу преимущественно кастовой сплоченности, далеко не во всех случаях сытые при прежнем строе офицерские низы. Немногие более дальновидные люди, стоя принципиально за данный строй, признавали необходимыми в целях его сохранения подсказывавшиеся ростом страны и изменившеюся обстановкою реформы. Многие, усыпленные видимостью спокойствия, проявляли абсолютный политический индифферентизм.
Оппозиционно были настроены профессора, писатели, художники, артисты, врачи, инженеры. К этому их обязывала принадлежность к определенным профессиональным группировкам, оппозиционным par excellence.
Земская и городская общественность? На то она и была общественностью, чтобы быть непременно оппозиционною. Валить режим эта общественность не хотела. Крайности ее пугали. Но реформы подавай. И такие, которые диктовались завистью общественников к бюрократическим верхам. Хотим занять ваши кресла!