13
До сих пор зарождение тавтологии относилось к появлению протофилософии и риторики, что в корне неверно! Современная логика вернулась к тавтологии как одной из допустимых и, более того, продуктивных форм своего языка и концептуального аппарата.
14
Позволим себе процитировать в собственном несовершенном переводе народную песню аборигенов тихоокеанского атолла Св. Агари. Всяк специалист найдет, верится, в этой незамысловатой песне что-то для себя. Филолог заметит, что поэтический язык песни этого, казалось бы, примитивного, затерянного в юго-восточном медвежьем углу Пасифика и до недавнего времени совершенно отрезанного от т.н. цивилизованного мира с его эстетическими революциями и эволюциями народа изобилует одной из техник, связываемых с высокоразвитыми поэтическими традициями, – анжамбеманами, в т.ч. даже внутрисловесными. Геолог не может не обратить внимание на то, что память поколений островитян донесла до наших дней воспоминания о некоем материке (Австралии? Ю. Америке?), с которого они прибыли на свой атолл, – в песне упоминаются типы ландшафта, которых отродясь не существовало на Св. Агари. Для антрополога интересна будет номенклатура явлений в мировоззрении племени: равнины, горы, реки и проч. соседствуют с древесными порами, что ясно указывает на важность этих последних для хозяйственной жизни на острове (из них островитяне, возможно переняв технику у туземных дятлов, добывают личинки, считающиеся на о-ве большим деликатесом). Впрочем, исследования жизни племени еще только начинаются, и нет сомнений, что много новых и любопытных открытий будет сделано в самое ближайшее время.
15
«Восход солнца» (нем. – Изд.).
16
Автор использует здесь свой излюбленный прием развертывания метафоры, сравнивая молодые образования, будущие планеты и планетоиды, Солнечной системы с детьми, которые, отбросив все свои игрушки, сбежались послушать сказку. Только безнадежно глухой к художественному слову не поддастся волшебству пера ИПС! (Изд.)
17
Наш осведомленный читатель, несомненно, сразу же вспомнит комичную историю открытия радиофона Большого Взрыва американскими физиками, впоследствии нобелевскими лауреатами, Пензиасом и Уилсоном, когда, пытаясь избавиться от «радиопомех», оказавшихся шумом рождения вселенной, те грешили на буквально все как источник помех – вплоть до помета поселившихся в их радиотелескопе голубей. Между прочим, из соображений восстановления исторической справедливости, упомянем, что двое наших сибиряков, Сидор Сидорыч Спиридонов и Спиридон Спиридоныч однофамилец нашего автора, независимо от П. и У., уже примерно на год раньше откры