– Умно.
– Герд что-нибудь говорил? – вертела в руках складки одеяла.
– Сказал, что ты, как всегда, не знаешь своего места.
Горько усмехнулась. Герд прав – он всегда прав.
– Кая, ты же знаешь… – когда он называл меня по имени, это означало высшую степень сочувствия или серьезности.
– Знаю, Киану, – оборвала я. – Мы никто и должны оставаться в тени. Но для чего? Герд так силен – он мог бы изменить многое.
Киану смотрел на меня так, будто знал что-то, чего не знала я. Никогда не любила этот взгляд. Это лишь доказывало мою незначительность в лице остальных, а я хотела, чтобы мне доверяли.
– Киану, пообещай кое-что, – придвинулась ближе.
Уголок его рта пополз вверх. Он скрестил руки и положил их на голову.
– Девочка, твои желания не всегда осуществимы, – насмехается он. – Большинство из них.
– Просто… – опустила голову, – рассказывай мне то, что знаешь. Не держите меня в неведении. Из-за этого я пытаюсь разузнать все сама и делаю кучу глупостей. Зачем я вам, если я ничего не знаю и ничего не могу?
На этот раз Киану смотрел на меня так, словно хотел предостеречь – и оказывался не в силах. Его первенство и старшинство вынуждало его чувствовать некую опеку над теми, кто был младше – надо мной. Но в моем восприятии это являлось оскорблением.
– Думаю, новость о Сете, месте их сбора и запланированном восстании весьма ценная информация. Герд точно это отметил.
– Мне кажется, вы все знаете больше, чем говорите – и молчите. Мы много лет занимаемся непонятными тренировками… И эти учения…
– Есть новости от Кары, – прервал он и принялся расхаживать по комнате.
– Какие? – подскочила, но не выбралась из постели.
– Я не должен говорить, ты знаешь правила. Но в общем, я знал, как бы ты хотела что-нибудь услышать от нее, – он достал из спальных брюк лист бумаги, сложенный вчетверо.
Выхватила записку и в кромешной тьме быстро пробежала глазами, склоняя лист к окну.
– Откуда ты знаешь, что это она написала? Может, ее давно вычислили и решили поиздеваться над ее приспешниками – то есть, нами.
– Не будь так пессимистична. Дай ей шанс, – он улыбнулся. – Есть одно условие записок: она должна упоминать в них малину.
– Малину? Что за чушь!
– Ее любимая ягода. Это условный знак.
– А если об этом узнают?
– Ты слишком недоверчива.
– А ты недальновиден.
Киану снова усмехнулся – воспоминания былых словесных перепалок.
– Герд сказал ей не писать первое время, по крайней мере, пока ее не примут, как следует, и она не станет своей в том кругу. Но она передала через какого-то поверенного Герда в Пятой провинции. Чистое совпадение. Я должен вернуть эту записку, – с истинно девическим инстинктом я вознамерилась сохранить драгоценное послание. Киану присел совсем рядом и протянул