Двадцать брёвен срубил; их очистила острая сталь;
Гладко выскоблил и уровнял, по шнуру обтесавши. {245}
Той порою Калипсо бурав принесла; и он стал
Пробуравливать брусья и все пробуравил, связавши,
Длинной рейкой их сшил, и большими шипами сплотил;
Дно плоту Одиссей преширокое сделал, как каждый
В корабельном художестве опытный, строит настил {250}
Корабля, что товары несёт по морям многотрудным.
Плотным брусом он крепкие рёбра потом закрепил,
Сбил же в гладкую палубу толстые доски из дуба;
Мачту ставил, крепил поперечную рею на ней,
И кормило, в волнах управлять поворотами. Судно {255}
Окружил для защиты от моря ракитным плетнём
Сверху; в дно же различного груза, для тяжести нужной.
Парусины Калипсо, богиня богинь, тем же днём
Крой ему принесла. И устроивши парус, к нему же
Всё его развивать и свивать, прикрепивши к плоту, {260}
Рычагами могучими сдвинул свой плот, поднатужась.
День свершился четвёртый, когда он окончил свой труд.
В пятый день снарядила богиня Калипсо отменно, —
Освежила и баней, одеждой одела, и тут
Три сносила мешка на тот плот, – и один с драгоценным {265}
Был напитком чудесным, другой с ключевою водой,
Третий с хлебом, дорожным запасом и пищей бесценной.
Кончив, та призвала бодро веющий ветер с собой.
Одиссей напряг парус, – попутным он ветром стремился,
Быстро плыл. Сам сидел на корме и могучей рукой {270}
Руль вращая, всё бодрствовал; Сон не спускали ресницы
В очи, их не сводил он с созвездий Плеяд, и к нему
Волопаса, Медведицы, в людях ещё Колесницей
Называемой, близ Ориона свершающей в тьму
Круг, в водах Океана себя никогда не купая. {275}
С ней Калипсо, богиня богинь повелела ему, —
Соглашать путь свой, по морю твёрдой рукой управляя.
Дней свершилось семнадцать, как в море он вышел легко;
В восемнадцатый видимы стали вдали своим краем
Феакийской земли мглистой горы, уж недалеко, – {280}
Чёрным краем на море туманном она вдали реет.
В то мгновенье земли колебатель, покинув покой
Эфиопян, с далёких Солимских высот заприметил
В море синем, – его он узнал; в сердце гнев не утих;
Страшно чёрной кудрявой тряхнув головой, он повеял: {285}
«Дерзкий! Боги, неужто, пока эфиопян родных
Правил, мне вопреки Одиссея спасали неумно?
Не достиг чуть земли феакийской, напастей своих,
Предназначенных свыше увидеть конец; но, безумный,
Всласть успею его, ненавистного, горем наслать», – {290}
Так сказал, и великие тучи поднявши, трезубцем
Воды вспенил и бурю воздвигнул, скликая ветра
Поперечные; облако тёмное вдруг одолело
Море, землю, ночь тяжкая с грозного