– Как вы себя чувствуете, миледи? – спросила служанка. На первый взгляд в ней не чувствовалось ненависти, лишь холодная учтивость.
После вчерашнего полета у меня болели все мышцы. Я расслабленно положила голову на высокий бортик и смотрела на девушку без всяких эмоций.
Она красивая, мне не жалко это признать. У нее прекрасные пышные волосы русого цвета. Хотя на солнце, уверена, они отливают золотыми искорками. Даже простое, неприталенное платье не может скрыть ее роскошных форм.
Она красивая, задетая за живое женщина, чье достоинство я унижаю одним своим присутствием.
Не получив от меня ответа на предыдущий вопрос, служанка задала новый:
– Добавить вам кедрового масла?
– Лучше лаванды. Спасибо, – спокойно сказала я в ответ.
– Смотрю, вы нежно прикипели к лаванде, миледи, – вот теперь в ее голосе проскользнули язвительные нотки.
– Приятный запах, – отозвалась я.
Элина подошла к тумбочке с флакончиками и начала их перебирать.
– Я бы не советовала лаванду, – сказала она, не прекращая поиска. – Герцогу не слишком нравится этот запах.
Я прикрыла глаза и улыбнулась уголками губ, забавляясь этой попыткой меня задеть.
– В таком случае добавьте побольше, – попросила вежливо.
Элина засмеялась. Тем не менее просьбу выполнила, после чего принялась намыливать мочалку.
Девушка опустилась на колени рядом с бортиком ванны и удивленно посмотрела на мой живот. После чего ее губы расплылись в какой-то злорадной улыбке.
– О, я помню, однажды Ричард взял меня прямо на лестнице, это было так грубо и так восхитительно, что у меня тоже появился синяк на животе.
Я поджала губы. Судя по контексту, «взял» он ее вовсе не на руки.
– Не могли бы вы потереть мне спину, – попросила невозмутимо.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить душевное равновесие.
– Я вот о чем подумала, миледи, – дождавшись, пока я сяду, и неторопливо водя мочалкой по моей коже, Элина продолжила нападки. – Ричард уехал несколько дней назад, а у вас синяк только-только окрасился синевой. Где же вы успели развлечься?
– Ночью мне снился кошмар, и я упала с кровати, – тихо сказала, прижавшись щекой к коленям.
– Не будьте так глупы, герцогиня. Даже ребенок придумает оправдание лучше.
– Перед вами я вообще не должна оправдываться, – возразила ей. И тем не менее добавила: – Вы вините меня в том, что потеряли все виды на моего мужа. Но вся Актория знала о дружбе семей Хорвинов и Бёме, и только глухой не слышал о заключенном брачном договоре. Я не представляю, насколько надо быть ограниченной, чтобы пытаться что-то найти в постели априори женатого герцога.
Элина возмущенно открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент я подняла голову и посмотрела на нее с жалостью:
– Он