«Здравствуй, маманя!»
«Здравствуй, папаня!»
«Сестры и братья – здрасте!»
Приблизились красные разведчики к деревне Лысой. Остановились. Замерли в темноте, в тишине. Наблюдают за деревенской околицей. Вот тут и должна быть охрана белых. И верно: видят бойцы – трое дозорных ходят.
– Ходят!
– Не спят!
– Шагают!
Трое. Лучше, конечно, если бы был один. А что, если схватить троих?
Заметили бойцы, что трое шагают рядом. Значит, главное – выждать момент удачи. Когда повернутся спиной беляки – это и есть момент.
Подкрались разведчики ближе к белым. Как повернулись спиной дозорные, набросились на них разведчики. По совету Васи Зайчика прикладами их пристукнули и тут же каждому в рот по кляпу.
Оттащили пленных от околицы. Пришли в себя белые.
Вот первый из них. Глянул Тихон и тут же ахнул: вот ведь судьба какая – Пимен Загривок у них в руках!
Вот пленный второй. Глянул Тихон и снова ахнул: вот ведь как в жизни порой бывает – Сидор Талызин у них в руках!
Третий очнулся пленный. Глянул Тихон Свиридов да и застыл, как мрамор, – Дормидонт Свиридов, его родитель, у них в руках…
И отец на сына, словно на чудо, смотрит.
– Свят, свят… – закрестился старик Свиридов.
Ведут разведчики пленных в штаб. Тихон Свиридов, как и быть-то ему, не знает. Наклоняется он к отцу:
– Как же это ты, папаня?!
Молчит старик.
– Что же ты с белыми, батя, спутался?
– Цыц! – закричал старик. – «Яйца курицу не учат!»
Потом слегка отошел старик. Шагает, думает: «И чего я вправду подался к белым, что я – Талызин, что – Загривок? Видно, черт попутал».
Чем ближе к штабу красных они подходят, тем больше светлеют мозги у старого.
– Ясно, что бес попутал.
А тут еще Тихон шепчет:
– Покайся в штабе, отец, покайся.
Разобрались, конечно, в штабе у красных, кто есть кто. Ясно: не враг Советской власти старик Свиридов. Отпустили его на все четыре стороны.
Да только он при сыне решил остаться. Сам записался в Красную Армию. В обозном хозяйстве стал служить.
Доволен судьбой старик. Вот только нет-нет да и вспомнит сыну:
– Ну и паршивец: родителю в горло – кляп.
И еще об одном:
– Ну и время: курицу яйца учат.
Речка Черная
– Речка Черная, речка Черная, – бубнил солдат Фрол Твердохлеб. – Не к добру такое название.
Как в воду смотрел солдат. Запомнилась белым Черная.
Вбил себе Фрол Твердохлеб в голову всякую всячину, верил в приметы. В попа: если, скажем, поп перейдет дорогу – это к плохому; в пустые ведра: если встретишь кого-то с пустым ведром или ведрами, тоже не жди хорошего; верил Фрол Твердохлеб и в зайца. Если вдруг заяц перебежит дорогу, значит, караулит где-то тебя беда.
Так вот случилось вдруг, что в один и тот же день встретил Фрол Твердохлеб