Левушку Маратова долго не вызывали, мама на него так и не смотрела, она его вспоминала, как из другой жизни.
Вспомнила и самую последнюю встречу, уже в «казенном доме». Ранней весной следователь решил устроить Левушке неожиданную очную ставку с Якубовой. Не потому, что о чем-то догадался, вовсе нет. У следователя были свои основания. Он узнал, что выпускник ВМАТУ Маратов хотел на волю, хотел дембеля, чтоб уехать домой в родные воронежские края или хоть куда угодно – чтоб просто жить, чтоб поступить в нормальный вуз… Стало быть, следователю с ним было о чем поторговаться, чтоб добыть показания, давать которые Маратов не хотел ни в какую. «Мы почти не знакомы, несколько слов в библиотеке – и все…» Но следователь и его продавил… Когда маму подвели к кабинету, она вдруг услышала из-за двери знакомый и взволнованный голос:
– Да я просто не поверил, когда сказали!..
У мамы неожиданно подкосились колени. Хотя чего уж было удивляться, чесали всех знакомых, вот и Левушка попал под общую гребенку. Она вошла. Очная ставка оказалась очень короткой.
– Маратов, что вы можете сказать по поводу гражданки Якубовой по пункту обвинения «Преклонение перед иностранщиной»?
Маратов, голову не поднимая, сказал:
– Однажды я пришел в библиотеку ВМАТУ, там в это время находилась художница Агния Ивановна. Я спросил у нее, не может ли она посоветовать, что почитать из Достоевского, чтоб не скучать в воскресенье?.. А она посоветовала взять в библиотеке какой-то французский романчик. Я удивился и все-таки взял «Бедные люди» Достоевского.
– Якубова, вы подтверждаете показания Маратова?
– Да, гражданин следователь. Такой разговор был.
Конечно, такой разговор был! Почти такой. Он был в фильме «Весна»[1], в нем играли Любовь Орлова, Черкасов, Плятт, Раневская… Расчет у свидетеля был тонкий, но мама его вполне поняла, как и я сейчас понимаю: Левушка своей Агнии привет таким образом умудрился на очной ставке передать – напомнить, как они меньше года назад смотрели это кино, сидя рядом на последнем ряду в зале клуба ВМАТУ… и ведь он рисковал, почти дословно цитируя Раневскую…
На его счастье, следователь на кинокомедии не ходил.
При прокурорском опросе в зале суда мой высокий папа в красивой морской форме стоял (в точности, как и остальные мамины друзья-знакомые) и подтверждал свои показания. Цитату из фильма на этот раз он на всякий случай опустил, был предельно сдержан и по-военному краток…
Агния его тем временем вспоминала. Как-то Левушка при одной из тихих воскресных встреч разговаривал с нею о своем любимом Бреме и помянул о том, что львы отличаются не только силой и царственной повадкой, еще и ленью. Но главное – крайней осторожностью. «Царь зверей трусоват – так написано у Брема…» – Левушка произнес это с едва заметной улыбкой, откинувшись на спинку Витькиного дивана. Он курил трубку, к которой пристрастился