Теперь же эта пациентка сидела перед ним с всклокоченными волосами, стертой косметикой, а помада собралась в маленьких складочках ее губ. Она была такой прекрасной, что захватывало дух, и у нее была такая власть, словно в момент, когда раннее утро вытесняет ночь. Вот такой он хотел видеть ее, чтобы обосновать свое решение. Однако сейчас сомнений больше не было. Заколка все еще лежала на столе, и он надеялся, что она забудет ее взять. Он очень любил такие маленькие безобидные сувениры.
– Сегодня вы сделали очень большой шаг вперед. Вы можете гордиться собой.
Она взяла бумажный платок из коробки на столе и промокнула слезы.
– Я не чувствую себя так, словно есть причина чем-то гордиться.
– Потому что вы плачете? Это все в порядке. Это помещение – защищенное место, в котором позволительно быть слабым, чтобы добраться до цели. Чтобы заплакать, нужно было сделать усилие над собой, разве не так?
Она всхлипнула и кивнула.
– Ну вот видите. И вы с этим справились.
Он встал с плетеного кресла:
– А теперь оставлю вас одну. Оставайтесь здесь так долго, как хотите. Вы можете даже принять ванну, вы же знаете, где она находится. Значит, следующий прием будет в пятницу, остаемся при этом?
– Да, большое спасибо, – ответила она.
Он остановился, чувствуя, что в воздухе повис какой-то вопрос, которого она еще не задала.
– Знаете, я уже несколько недель прихожу к вам…
– И делаете поразительные успехи.
– Да, в этом я как раз не сомневаюсь. Меня только удивляет. Что мы… что мы…
Он еще раз сел напротив и кивнул, подбадривая ее.
– Я ведь изначально пришла сюда из-за своего мужа, – тихо сказала она, – но мы так и не начали говорить о нем.
– Это все нормально. – Он снова улыбнулся. – Всему свое время. Вы пришли сюда не из-за своего мужа. В первую очередь вы пришли сюда ради себя.
«И, кроме того, сердце мое, я и без тебя уже знаю о твоем муже все, что должен знать».
– Дерия, как ты выглядишь? Что случилось?
Симона – коллега Дерии по кафе – озадаченно смотрит на нее. Дерия может ее понять. Она попыталась скрыть шрамы, кровоподтек на лице, круги вокруг глаз и покрасневшие от бессонницы веки косметикой, но от этого получилось еще хуже. Так что она, в конце концов, все смыла. У нее такой вид, будто она всю ночь проплакала. Словно жертва домашнего насилия.
– Я по дороге домой споткнулась и упала, – говорит она.
Звучит это вяло, и она сердится на саму себя. Хотя Симона и замужем, но, за исключением своего мужа и Тони, каждый мужчина в мире кажется ей потенциальным преступником-насильником, и она редко это скрывает. Как и ожидалось, она критически