Когда Роберту исполнилось три года, мы с мужем задумались о втором ребенке. Поскольку в первый раз все прошло хорошо, я была уверена, что справлюсь и со второй беременностью и родами. Но на этот раз все было труднее. Я была на пятом месяце беременности. Утром, собирая Роберта в детский сад, почувствовала страшную боль. Я позвонила подруге, и она вызвала «Скорую помощь». В больнице врачи сказали, что у меня могут начаться преждевременные роды и, чтобы избежать этой опасности, следующие четыре месяца я должна провести в постели под наблюдением специалистов.
Мысль о такой долгой разлуке с Робертом была невыносима, и я сказала, что поеду домой, но врач объяснил мне, что дети в этом возрасте быстро забывают о разлуке с родителями.
– Спросите его, когда он станет старше, сколько времени вас не было, и он ответит: «Один день!»
И действительно, когда мы спросили его об этом, он именно так и сказал. Но я так по нему скучала… Время тянулось страшно медленно. Женщины в палате менялись: одни выписывались, и на их место приходили новые. Одна из них сказала, что назовет свою дочку в мою честь, чтобы она была такой же терпеливой, как и я. Сама я не считала себя особенно терпеливой – мне просто нужно было сохранить своего ребенка.
Мне говорили, что осложнения во время беременности – это способ природы избавиться от неполноценного ребенка. От этой мысли у меня начались кошмары, связанные с родами. Мне снилось, что мой ребенок родится с той же болезнью, что и я.
Когда же моя дочь Рианнон появилась на свет, врачи сразу же забрали и унесли ее в другой конец комнаты. Все отвернулись и молчали. Я подумала, что у нее ДБЭ.
Мысль об этом была невыносима. Мне казалось, что я умираю.
К счастью, с Рианнон оказалось все в порядке. Она была чудесной, совершенно поразительной девочкой. Я родила двух здоровых детей. Невероятное счастье!
Мне было ужасно тяжело делать то, чем другие матери занимаются легко, не задумываясь. Трудно было застегивать пуговицы или играть с детьми. Им пришлось понять, что карабкаться на меня нельзя, нельзя сидеть на моих коленях, прыгать на меня или дергать за руку.
Однажды, когда Роберт был еще совсем маленьким, какая-то женщина в поликлинике вырвала его у меня с криком:
– Как вы могли?! Как вы могли?!
Оказалось, что она увидела на ребенке кровь и подумала, что я избила собственного сына. Мне нелегко было убедить ее в том, что это не его кровь. Поняв все, женщина страшно смутилась, а я в очередной раз подумала, насколько осторожной мне нужно быть.
Я твердо решила, что Роберт и Рианнон не будут лишены никаких радостей детства из-за того, что у них такая мать. Думаю, у них было счастливое детство. У нас жили собаки и пони. На свадьбу тетя Гвен подарила мне золотистого ретривера, Топпера. Мы с мужем часто брали бездомных собак и устраивали их судьбу. Наши дети скакали верхом и обожали резвиться на улице. Они были сильными