Нетрудно догадаться, что в почерневшем от южного солнца африканце Берта признала своего возлюбленного Милона, отца Роланда. Солнце и ветер иссушили его кожу, некогда гладкое лицо покрывала густая борода, но он по-прежнему оставался силен и строен, и южная смуглость еще больше оттеняла в его чертах врожденную приветливость и благородство. Полотняные ножны, которые Берта некогда сама украшала вышивкой, скрывали меч Милона, с которым он никогда не расставался.
– Сударь, – спросила Берта, – знаете ли вы, с кем судьба свела вас сегодня на турнире?
– Нет, – ответил Милон, – но доблестный рыцарь был так юн и хорош собой, так умел и отважен, что я не мог поднять на него руку. Поверьте, мое падение с лошади было только предлогом прекратить поединок.
– Это был ваш сын, сударь, маркграф Бретонской марки Роланд, прозванный Несравненным.
Это известие поразило Милона.
– Господи, – прошептал он, – ты упас меня от сыноубийства… Однако, – голос герцога посуровел, – мне известно, что ваш брат отдал вас замуж за графа Ганелона. Граф принял меня за язычника и передал вызов от Роланда на поединок.
– Милый герцог, – вздохнула Берта, – Ганелон ненавидит Роланда. Он боится, что этот мальчик превзойдет его доблестью и славой. Вам он передал вызов Роланда, а Роланду сказал, что это вы вызываете его на бой. Не сомневаюсь, он жаждал, чтоб вы убили нашего сына! Но поскольку всемогущий Господь сохранил жизнь ему и вам, расскажите скорее, что с вами было и почему вы прибыли к нам в таком странном обличии?
– Сударыня, – отвечал Милон, – только любовь к вам заставила меня вернуться в эти края. Я должен был вас увидеть, должен был сказать вам эти слова! Карл лишил меня всего, прогнал меня со двора – это великая несправедливость! Я был простым дровосеком и должен был зарабатывать себе на пропитание. Тогда я отправился в Африку и поступил на службу к султану Абдуррахману. Да, служба у язычника не красит доброго христианина. Но Абдуррахман – справедливый правитель, за верность он одарил меня богатством и окружил почетом. Я воспитывал его сына Мурада и однажды с помощью Господа спас мальчика от неминуемой смерти.
Когда Мураду исполнилось семь лет, он пришел к отцу и сказал:
«Государь, я хочу иметь ятаган, который вы носите на поясе!»
«Тебе не хватает игрушек? – спросил султан. – Для чего тебе оружие?»
«Мне семь лет, – ответил мальчик. – Я уже не ребенок!»
Он схватил ятаган, ударил им по руке и, указывая на кровавый след от лезвия, спокойно сказал:
«Вы видите, я не плачу и не боюсь. Вы мне смело можете доверить любое оружие!»
И вскоре Мураду представился случай применить его в настоящем бою. Как-то ночью, воспользовавшись тем, что слуги заснули, он взял