И не сгорает никогда.
И, как любовь, осколком рая
Любая кажется звезда…
П. П. П.
О, юноша, целуясь с милой,
Ты за дверями примечай!
А то войдет лакей унылый
И громко скажет: – Подан чай!
А ты, целуя нежно щечку,
Мечтой живи в мирах иных.
Сумеешь ли поставить точку,
Любовный свой докончив стих?
Нет, храбрость уступив Аяксу,
Не ускользнешь ты от греха,
И грузную поставишь кляксу
Еще посереди стиха.
П. П. П.
Луна кривит свой тонкий рог,
По звездному крадется стану…
Люблю тебя, и, видит Бог,
Любить тебя не перестану!
О, верь мне, талия осы
Твоей полней, грубей и хуже,
О положи же на весы
Мою любовь и ласки мужа.
И, если там моя любовь
Его не перевесит чаши,
Убей меня! Но будет кровь
Моя твердить, что ты всех краше.
Зачем бежишь? Ужель мой слог
Маркизы пышной недостоин?
Луна кривит свой тонкий рог,
И узкий рот ее спокоен.
– Скажите мне, маркиз, к чему тоска такая
Во дни пленительные сладостного мая?
И отвечал маркиз: – Маркиза, май – на диво!
Но в мае маяться любовью, ах, тоскливо!
П. П. П.
Маска, блещет взор твой черный,
Черной ночи черный свет:
Твой, о, маска, раб покорный,
Я забыл, что я поэт.
Я забыл, что вольной птицей
Я парил, и горд, и смел;
Наградит меня сторицей
Рабства милого удел.
На любовные оковы
Я бездумно променял
Вечно вольные дубровы,
Пышно-пьяный карнавал.
П. П. П.
Влюбленный старец с ловкой сводней
Прислал Люси жемчужин нить!
Ужели можно благородней
С лукавым сердцем говорить?
Люси довольна, но для виду
Она обидеться должна,
И так сердечную обиду
Сказала своднице она:
—О, да, жемчужины мне любы,
Не потому ли, что пришлось
Жемчужные любить мне зубы,
А не жемчужный цвет волос.
П. П. П.
О, томность взгляда,
О, трепет груди!
Маркиз, не надо,
Что скажут люди!
Не соблюдает
Любовь опаски,
Весь мир узнает
Про наши ласки.
О, шепот страстный,
О, сласть тревоги!
Они прекрасны —
Сказали боги.
П. П. П.
Ты мне напоминаешь Леду, —
Не лебедь ли ручной павлин?
Вновь олимпийский властелин
Одержит легкую победу!
Ты в маске. Верно,