Скуластый резко поднял голову, развернул ее в мою сторону и поморгал, будто пытаясь понять, спит ли он и не подводит ли его зрение.
– Это Малкольм. Я говорил тебе о нем вчера. Малкольм, это Влас, мой сосед по комнате и лучший друг по совместительству.
Влас захлопнул книгу, предусмотрительно загнув уголок, чтобы не потерять нужную страничку, поднялся с кровати, спешно отряхнулся (или просто разгладил складки на футболке) и пожал мне руку. Табот уселся на край своей кровати, сцепив ладони и облокотившись на колени. Ощущение такое, что он ждал меня с самой ночи. Глаза покраснели, вид потрепанный. Белая рубаха с загнутыми рукавами и верхними расстегнутыми пуговицами заметно выделяла его из темных тонов комнаты, а линзы в очках слабо поблескивали. Я бы сказал, что он не спал уже больше двух суток, но еще вчера все было в полном порядке. Вид у Табота был угрюмым и слегка раздраженным, но сил у него ни на что не было. Даже голову он поднимал как-то неохотно и тяжело, словно весила она раз в десять больше, чем должна. Табот потер шею и повернулся ко мне:
– Хорошо, что пришел сейчас. Все из крыла ушли, пустовато стало. Но, на всякий случай, сидим без шума и крика. Переварил ситуацию?
Я легонько кивнул. Табот откинулся на кровать и закрыл лицо руками:
– Валяй, чудила.
Влас откашлялся, прочищая горло, и заговорил:
– Ты уже в курсе ситуации в целом, у нас есть масса подробностей. Например, вот это, – он достал из-под подушки какой-то журнал, – Это список девочек, которые покончили с собой. Немного информации о них тут тоже есть. Мы искали что-то общее. Все в возрасте от четырнадцати до двадцати. Внешность разная, начиная от телосложения и заканчивая цветом волос. Думалось мне, что приехали они из одного города, но нет, тоже промах. Потом прикинули, что просто любили парней, их кидали, вот они и… ну, понятно. Однако, больше половины на момент самоубийства достаточно успешно встречались с кем-то. Ерунда какая-то, проще говоря. Совсем никак не могу связать.
– Можно? – я указал на журнал.
– Ага, смотри.
Спешно листая журнал, вглядываясь в некоторые страницы, разглядывая фотографии, я тщетно пытался ухватиться за какую-то мелочь, но потом в голову пришла мысль, что они уже делали это до меня, причем не раз и не за пару минут. Я попросил выписать мне на листочек все имена и фамилии несчастных девушек, и убрал его в свой блокнот. Может, если я сам начну что-то с нуля, то откопаю какую-то интересную «монету». В блокноте я открыл страницу с лабиринтом и показал парням:
– Знакомо?
Табот поднялся, а Влас присел на соседний стул.
– Да, это лабиринт неподалеку от столовой, – резюмировал Табот, – И что в нем?
– Думается мне, что место для встречи неплохое. Есть пара-тройка мест, которые ниоткуда не проглядываются. Могли бы встречаться там,