Карие глаза остановились на старшем из братьев. Мела выступил вперед и склонил перед ней голову.
– Ты видишь, Асантао, – сказал он вместо приветствия. – Вот чужие. Мы встретили их у наших границ на болоте. Великан с моей стрелой в плече – тень. Смотри на второго, он отвечает.
Асантао перевела взгляд на Синяку. Он ощутил тепло, которое, казалось, проникало в самые отдаленные глубины его души, согревая и успокаивая. Ясновидящая, несомненно, обладала силой, и эта сила была доброй. Такой небольшой силе позволено быть доброй. Скрыть от нее себя будет довольно просто, подумал Синяка, она ни о чем не догадается.
Асантао заговорила с Мелой, и Синяка невольно вздрогнул:
– Он что-то пытается утаить от меня, Мела, – негромко сказала женщина. – Он одинок, несчастлив и скоро его не станет.
Синяка еще никогда не встречался с предсказаниями о своей смерти. Он вообще не думал, что такое возможно. И тем более удивительно было ему слышать это от простой знахарки из полудикого болотного племени.
– Как я умру? – прямо спросил ее Синяка.
Карие глаза затуманились.
– Я не могу увидеть твою смерть, – медленно ответила Асантао. – Я просто вижу мир без тебя.
Из всего сказанного Пузан уразумел только одно: господину Синяке грозит жестокая и неминуемая гибель. Великан отчаянно взревел, бросился на колени и стал колотить себя в широкую грудь кулаком.
– Изверги! – вопил он, брызгая слюной. – Я же говорил вам, господин Синяка, кто они такие! Болотная нечисть! Погань торфяная! Не трогайте его! Если вам так хочется крови, пейте мою!
– Пузан, – очень тихим голосом проговорил Синяка.
– Я говорил вам, господин Синяка, я предупреждал, – завывал великан, стуча себя в грудь, как в гулкий барабан. – Их надо было унич…
– Замолчи, ты, – сказал Синяка и отвернулся.
Асантао с легкой усмешкой смотрела на обоих. Мела и Аэйт одинаково покраснели от обиды, но не двинулись с места.
– Простите его, – сказал им Синяка. – Ему больно, вот он и не соображает, что говорит.
Оба воина взглянули на колдунью, и когда она кивнула, одновременно повернулись и легко зашагали прочь.
Выпрямившись во весь рост, Асантао поискала кого-то глазами среди женщин и, наконец, подозвала одну из них – крепкую девушку лет двадцати с красными стрелами в белых волосах. У нее были густые черные брови, и это придавало ее лицу злое выражение.
– Присмотри за печкой, Фрат, – сказала ей Асантао.
Полуоткрыв рот, Фрат уставилась на чужеземцев. Черные брови поползли вверх, под челку. Она вытаращила свои голубые глаза и невольно