– Мне с тобой? – спросил её Лев.
– Нет. Хочется побыть одной. Я скоро приду.
Проводив её взглядом, Лев продолжал:
– Новость о болезни Елены среди родни распространялась стремительно: то и дело мне и Анюте звонили родные и близкие. Справляясь, как у Елены дела и дотошно уточняя, где именно она теперь находится, приводили примеры чего-то подобного, случавшегося у каких-то знакомых, чего-то вычитанного в какой-то книге, и давали никчемные, раздражающие своей беспардонностью советы.
Нам же с детьми хотелось уединения. Не хотелось слышать ничьих советов, примеров, вообще, никаких звонков. Единственным абонентом, чьё недавно внесённое в телефонную книгу имя с каждым часом становилось всё значительнее, была врач Анна Александровна. Чувствуя, что своими звонками досаждаю ей, я ничего поделать с собой не мог: звонил ей несколько раз.
Оставив общение с приехавшими родственниками на произвол, вечером мы с детьми втроём поехали в Курортный парк. Прогулявшись, сели на свободную лавочку и прижавшись, друг к другу, говорили, говорили: каждому требовалось высказаться, высвободиться от скопившегося тяжкого груза.
Повеселев, Яна предложила послушать недавно загруженную музыку из своего нового телефона. И в желтоватом свете паркового фонаря мы долго слушали звуки ночных городов, каких-то столиц, бесконечных песчаных пляжей, – что-то очень далёкое, мелодичное.
Начиналось наше возрождение. Мы с дрожью в голосах вспоминали о недавнем прошлом, говорили о настоящем (во сколько утра завтра поедем к маме?) и с надеждой заглядывали в будущее, – выздоровление Елены, обязательная поездка на море, продолжение задуманного ею ремонта.
Побывав на другое утро в больнице у Елены, мы нашли её в гораздо лучшей форме: она вышла к нам во внутренний дворик, и за небольшим столом поела наших гостинцев. Препараты Анны Александровны весьма замедлили ход её мыслей, движений, но это были уже адекватные мысли, адекватные движения.
Рано вставая по утрам, я в несколько дней очистил от бурьяна наш сад, привел в порядок двор. Анюта готовила разные вкусности и два раза в день мы ездили к Елене, кормили её. Невзирая на психическое расстройство, аппетит у неё был.
Следом за садом пришла очередь побелки стен дома. Размешав купленную Еленой эмульсию, я покрасил стены, дети мыли кухонную утварь, шкафы, холодильник. Вскоре к нам присоединилась тёща, и вместе мы споро приводили дом в порядок.
Спустя неделю мы приступили к уборке веранды, и там опять по вечерам стали пить чай, общаться. Наши прогулки в парках стали почти ежедневными. Иногда мы в прокат брали велосипеды, и подолгу катались по дорожкам и аллеям. Я заметил, что езда на велосипеде полезна для нарушенной психики Яны, вообще очень нравится детям, и это стало нравиться мне. Ещё мы для Яны купили в аптеке детские успокоительные капли, и состояние её заметно улучшалось.
В выздоровлении Елены, конечно, не всё было гладко и ровно. Порой мы слышали не присущие ей фразы,