Впрочем, полёт оказался не слишком долгим. Через некоторое время ступа начала снижать скорость и высоту и приземлилась, наконец, перед ветхой избушкой в центре небольшой круглой полянки. Сама полянка представляла собой островок посреди лесного болота, заросшего камышом и кувшинками.
Пассажиры вышли на твёрдую почву. Старушка-Ягушка прислонила ступу к стене и, подойдя к крыльцу, широким жестом распахнула дверь.
– Заходи, козлёночек! – пригласила она.
Крылатик зашёл в тесное помещение и в изнеможении опустился на стоявшую вдоль стены лавку.
«Где же тут шоколадки?» – думал он, оглядываясь. У него давно уже ныло в животе, и шоколад был ему просто необходим, причём срочно, как можно скорее!
Старушка словно читала его мысли.
– Погоди, козлёночек мой, сейчас всё будет, всё принесу! – проворковала она и скрылась за маленькой дверцей – видимо, там и находилась кладовка. Вышла она оттуда с большой коробкой, в которой рядами были сложены шоколадки.
– Угощайся!
Крылатик ахнул от радости.
Забыв даже поблагодарить хозяйку, он схватил сразу несколько плиток и, срывая второпях обёртки, принялся набивать рот шоколадом. От нахлынувшего счастья мальчик плохо соображал.
– Ешь, не стесняйся! – довольно приговаривала Ягушка, с умильной улыбкой наблюдавшая за ним. – Ешь, не жалей! Шоколаду много, сейчас ещё принесу.
Едва она скрылась за дверью кладовки, как рядом с Крылатиком раздался чей-то громкий шёпот:
– Не ешь! Не ешь!
Он удивлённо оглянулся. Прямо на полу перед низеньким окошком стояла клетка, в которой прыгала большая серая птица.
– Мальчик, послушай меня: не ешь шоколад, не надо! – шептала она.
«Какие глупости! Как это можно не есть шоколад?» – набивая очередной плиткой рот, думал Крылатик. Голова его тяжелела, перед глазами плыли разноцветные круги.
Вернулась Ягушка с новой порцией шоколада. Птица моментально умолкла и замерла в клетке.
– Гляди-ка, что я принесла! – оживлённо кудахтала старушка. – Волшебный шоколад, лучший сорт: держи – не ленись, ешь – не давись!
Крылатик слушал как сквозь пелену. Он потянулся было к коробке, но руки не слушались его. Клонило ко сну, сидеть становилось всё тяжелее. «Сейчас отдохну минутку и пойду домой», – успел подумать он, устраиваясь прямо в ботинках на лавке.
«Домой… Домой…» – повторил он, проваливаясь в тяжёлый, дурманящий сон.
***
А дома, в маленькой избушке на опушке леса было непривычно пусто. Ещё вчера здесь раздавались детские голоса, смех и топот маленьких ножек, а сегодня, несмотря на яркий солнечный полдень, дом как будто притих и загрустил. Он глядел на лес своими окнами с распахнутыми ставнями и сам себе казался одиноким и всеми