– Дядя Аким, – чуть переждав, обратился Лёшка, – ну, а как Галич?
– Галич, он и есть Галич, – ответил солдат. – Он как был у австрияков, так и остался.
Смотрит Лёшка на солдата, думает: «Что же это за война? Четыре брата погибло, а выходит, за что? За пустое место».
– Э-эх, война… – вздохнул Пятихатка. – И за что воюем? И кто ее выдумал? Правильно, поди, говорят большевики…
– Ну как, узнал про войну? – спросил на следующий день мальчика Ломов.
– Узнал, – ответил Лёшка и молча побежал к своей кухне.
И что удивительно – о крестах и медалях с той поры не заикался да и с расспросами о войне к солдатам больше не приставал. И еще одно – стал Лёшка усерднее крутиться возле кухни и еще больше помогать Пятихатке.
«Солдатская правда»
Еще как-то весной Ломов принес в окопы номер газеты «Солдатская правда». Передавалась она из рук в руки, и зачитали ее до дыр. В газете была напечатана статья Ленина.
«Большинство солдат – из крестьян, – писал Ленин. – Всякий крестьянин знает, как угнетали и угнетают народ помещики. А в чем сила помещиков? В земле».
– Правильно, – говорили солдаты. – От нее, от земли, вся сила.
«Надо, чтобы все земли помещиков отошли к народу», – говорилось дальше в статье.
– И это правильно, – соглашались солдаты.
Статья Ленина произвела на всех огромное впечатление. Несколько дней в окопах только и говорили, что о «Солдатской правде».
После этого Ломов еще несколько раз приносил газету. Была она маленькой, но занозистой. Помещала солдатские письма, письма крестьян из деревни, а главное – рубила правду: и про войну и про Временное правительство писала откровенно. И это солдатам нравилось.
В окопах привыкли к «Солдатской правде» и ждали ее с нетерпением.
И вот Ломов снова принес газету. Солдаты стали читать – и охнули. Редакция сообщала, что газета будет закрыта – нет типографии и денежных средств. «Нам не поможет никто, – писалось в заметке. – Лишь собрав по грошам, мы создадим типографию и прочно поставим газету».
Сообщение взволновало солдат.
– А как же, – заговорили в окопах. – Как не помочь. Ведь не чужая газета. Своя, солдатская. «Их благородия», чай, не помогут.
Стали сдавать кто что мог. Ломов снял Георгиевский крест, и это послужило примером. Зуев отдал медаль. Пенкин – тоже медаль. Начали сдавать и другие. Кое-кто собрал медяки. Ефрейтор Бабушкин вынул из уха серебряную серьгу.
И вот когда Ломов стал пересматривать собранные в фонд газеты пожертвования, то среди солдатских орденов и медалей он вдруг обнаружил офицерский крест.
Крест озадачил солдата. «Кто бы это?» – размышлял Ломов. Ордена он отправил, а сам стал присматриваться и к офицерам и к офицерским крестам. Заметил: прапорщик Лещ стал ходить без своей награды. «Неужели? – недоумевал Ломов. – Как же это понять?»
Исчезновение креста озадачило и самого прапорщика. Где и при каких обстоятельствах