На полу лежали монеты Крымского ханства: Менгли-Гирея (1467-1515 гг.) и Сахиб-Гирея (1538 г.).
В заключение описания святилища на Гурзуфском седле нужно обязательно рассказать туристам о ялтинских археологах – супругах В.И. и Н.Г. Новиченковых. Буду краток. Для меня все мои знакомые археологи – это люди высокой культуры и благородства, неутомимой работоспособности и самоотдачи. Такова и чета Новиченковых. В течение десятка лет – с весны до поздней осени, когда снега уже заметают перевал, – они трудились здесь, иногда оставаясь в одиночестве, что теперь уже не безопасно. Молва трезвонит о золоте перевала, и грабители с лопатами и ружьями ринулись добывать клады. И если Ялтинский музей имеет коллекцию мирового значения и достоинства, нужно поблагодарить и археологов Новиченковых. Они сумели выстоять перед всеми опасностями, собрать уникальный богатейший исторический материал и рассказать нам обо всем в своих научных статьях и публичных лекциях.
Колокольный благовест перевала
…Сначала здесь гордо и тревожно звучала боевая римская буцина, а еще до нее в бубен била рука таврского жреца и пылал костер языческого огня, глотая черепки и осколки разбитой посуды, кровь убиенных жертвенных животных и прекрасных дев. Сюда, на высокогорное капище, спешили пешие и всадники, чтобы поклониться первобытным Святым, владевшие умами и сердцами местных жителей – тавров.
В дар языческому храму, где главенствовали Огонь, Ветер, Дождь и Солнце, приносили все лучшее, награбленное и завоеванное в битвах и пиратских стычках с чужеземцами, приплывавшими к берегам Тавриды и строившими здесь богатые города-полисы. И как-то раз один из смелых и сильных воинов-аборигенов принес сюда трофейную буцину, трубу с одним загнутым концом, подобранную в обозе разгромленного римского каравана у Чертовой лестницы. Звук буцины гулким эхом прокатился по всхолмленным вершинам главной горной гряды, где паслись многочисленные стада. Потревоженные животные с испугом и интересом поднимали рогатые головы и слушали странный будоражащий сигнал, гудящий утробным таинственным предсказаньем.
Потом на скалистом перешейке христиане построили свой скит. Двухскатная крыша, покрытая черепицей, и купол храма, увенчанный крестом, возвышались на самом высоком перевале Таврики. Отсюда на юг и на север раздавался звон колокола, будто золотой глас падал с синих небес. И зыбкое эхо разносило его в мирскую даль. А таинство волнующих отзвуков замирало в белых божественных облаках и полукружии обрывистых хребтов, как благовест самой природы.
И шли на звон колокола христиане, приносили свой поклон и подарки, молились Богу и с трепетным вздохом замирали, наблюдая вдруг открывшиеся могучие, монументальные, мерцающие млечностью картины мирозданья. Будто пили прохладную, чистую и вкусную воду земного истока. И всегда солнечный свет: восходящего