Тут я поняла, что крепко обеими руками прижимаю к себе тяжелый том.
– Она мне понравилась, – ответила я с улыбкой.
– Мне тоже она нравится, даже очень. Очень красивая книга, но сейчас мы не можем ее прочитать.
Я прищурилась, стараясь понять, не говорим ли мы об одном и том же.
– Это значит, что мы оба будем сидеть тут и смотреть на нее, пока не найдется ключ?
Улыбнувшись, я почувствовала, что у меня зарделись щеки.
– Тамара! – услышала я крик снаружи. Это был визгливый отчаянный крик.
Мы с Маркусом тотчас отвернулись друг от друга, и я бросилась к двери. Розалин. Она бежала через дорогу, лицо у нее было перекошено, глаза горели опасным огнем. На тротуаре возле машины стоял Артур, который показался мне более или менее спокойным. Тогда я вздохнула с некоторым облегчением. Какого черта Розалин мутит воду?
– Тамара, – теряя голос, прошептала Розалин, переводя взгляд с Маркуса на меня и обратно на Маркуса и походя на мангусту в боевой готовности. – Возвращайся домой, девочка. Возвращайся, – повторила она дрожащим голосом.
– Да вернусь, вернусь, – нахмурилась я. – Еще и часа не прошло. Розалин как будто растерялась и посмотрела на Маркуса, словно ожидая от него объяснений.
– Что случилось, Розалин? С мамой все в порядке?
Розалин промолчала. Правда, она открыла рот, но сразу же закрыла его, как будто растеряла все слова.
– С ней все в порядке? – переспросила я, поддаваясь панике.
– Да, конечно, – ответила Розалин. – Она в порядке.
Розалин все еще выглядела растерянной, но потихоньку вроде бы начала успокаиваться.
– А с вами что?
– Я подумала, что ты… – Она не договорила, огляделась кругом и, словно осознав, где находится, выпрямилась, пригладила ладонью волосы и поправила платье, которое помялось от сидения в машине. Сделав несколько коротких вдохов, Розалин как будто окончательно пришла в себя. – Ты поедешь обратно?
– Ну конечно, – хмуро проговорила я. – Мама знает, куда я поехала.
– Ты права, но твоя мама…
– Что с моей мамой? – холодно переспросила я. – Если с моей мамой все так уж хорошо, то какие могут быть ко мне претензии? Я предупредила ее о поездке.
Рука Маркуса лежала у меня на спине, и большим пальцем он проводил по моей талии, отчего мне становилось спокойнее и я не могла забыть о Мексике и обо всех остальных местах, где хотела бы побывать.
– Ты должна поехать с ней, – тихо сказал Маркус. – В любом случае мне пора двигаться дальше. Оставь ее себе, – произнес он, кивнув на книгу, которую я не выпускала из рук.
– Спасибо. Мы еще увидимся?
Он закатил глаза:
– Обязательно, Гудвин. А сейчас иди.
Я пересекла дорогу и уселась на заднем сиденье «лендровера», когда заметила, что на меня во все глаза смотрят три курильщика, вышедшие из паба. В том, что они смотрели, я не нашла ничего необычного, все дело было в том, как они смотрели. Артур